Правовой статус залогового кредитора

База:

ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"

Статья 12. Собрание кредиторов
(извлечение)

1. Участниками собрания кредиторов с правом голоса являются конкурсные кредиторы и уполномоченные органы, требования которых включены в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов. В собрании кредиторов вправе участвовать без права голоса представитель работников должника, представитель учредителей (участников) должника, представитель собственника имущества должника - унитарного предприятия, представитель саморегулируемой организации, членом которой является арбитражный управляющий, утвержденный в деле о банкротстве, представитель органа по контролю (надзору), которые вправе выступать по вопросам повестки собрания кредиторов.
(в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ)
В случаях, если в деле о банкротстве участвует единственный конкурсный кредитор или уполномоченный орган, решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов, принимает такой кредитор или уполномоченный орган.
Организация и проведение собрания кредиторов осуществляются арбитражным управляющим.
Конкурсные кредиторы, требования которых обеспечены залогом имущества должника, имеют право голоса на собраниях кредиторов:
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
в ходе наблюдения;
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
в ходе финансового оздоровления и внешнего управления в случае отказа от реализации предмета залога или вынесения арбитражным судом определения об отказе в удовлетворении ходатайства о реализации предмета залога в ходе соответствующей процедуры, применяемой в деле о банкротстве.
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
Конкурсные кредиторы в части требований, которые обеспечены залогом имущества должника и по которым они не имеют права голоса на собраниях кредиторов, вправе участвовать в собрании кредиторов без права голоса, в том числе выступать по вопросам повестки собрания кредиторов.
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)

НОВАЯ РЕДАКЦИЯ ЗАКОНА ( в части права голоса)

Статья 12. Собрание кредиторов
(извлечение)

Конкурсные кредиторы, требования которых обеспечены залогом имущества должника, имеют право голоса на собраниях кредиторов:
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
в ходе наблюдения;
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
в ходе финансового оздоровления и внешнего управления в случае отказа от реализации предмета залога или вынесения арбитражным судом определения об отказе в удовлетворении ходатайства о реализации предмета залога в ходе соответствующей процедуры, применяемой в деле о банкротстве.
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)
по вопросу о выборе арбитражного управляющего или саморегулируемой организации, из числа членов которой арбитражным судом утверждается арбитражный управляющий;
(абзац введен Федеральным законом от 29.12.2014 N 482-ФЗ)
по вопросу об обращении в арбитражный суд с ходатайством об отстранении арбитражного управляющего;
(абзац введен Федеральным законом от 29.12.2014 N 482-ФЗ)
по вопросу об обращении в арбитражный суд с ходатайством о прекращении конкурсного производства и переходе к внешнему управлению.
(абзац введен Федеральным законом от 29.12.2014 N 482-ФЗ)
Конкурсные кредиторы в части требований, которые обеспечены залогом имущества должника и по которым они не имеют права голоса на собраниях кредиторов, вправе участвовать в собрании кредиторов без права голоса, в том числе выступать по вопросам повестки собрания кредиторов.
(абзац введен Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)

---

Статья 18.1. Особенности правового положения кредиторов, требования которых обеспечены залогом имущества должника

(введена Федеральным законом от 30.12.2008 N 306-ФЗ)

1. С даты введения наблюдения обращение взыскания на заложенное имущество, в том числе во внесудебном порядке, не допускается.
(п. 1 в ред. Федерального закона от 19.07.2009 N 195-ФЗ)
2. Конкурсный кредитор по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, в ходе финансового оздоровления и внешнего управления вправе обратить взыскание на заложенное имущество должника, если должник не докажет, что обращение взыскания на указанное имущество должника сделает невозможным восстановление его платежеспособности.
Вопрос о возможности обращения взыскания на заложенное имущество должника решается арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве, по заявлению конкурсного кредитора, требования которого обеспечены залогом данного имущества.
3. Конкурсный кредитор по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, в ходе финансового оздоровления и внешнего управления вправе направить арбитражному управляющему и в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, заявление об отказе от реализации предмета залога в ходе финансового оздоровления или внешнего управления. С даты получения арбитражным управляющим такого заявления конкурсный кредитор по требованиям, обеспеченным залогом имущества должника, имеет право голоса на собрании кредиторов до завершения соответствующей процедуры, применяемой в деле о банкротстве.
4. Должник вправе отчуждать имущество, являющееся предметом залога, передавать его в аренду или безвозмездное пользование другому лицу либо иным образом распоряжаться им или обременять предмет залога правами и притязаниями третьих лиц только с согласия кредитора, требования которого обеспечены залогом такого имущества, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором залога и не вытекает из существа залога.
5. Продажа предмета залога в ходе финансового оздоровления и внешнего управления осуществляется организатором торгов в порядке, установленном пунктами 4, 5, 8 - 19 статьи 110 и пунктом 3 статьи 111 настоящего Федерального закона.
В качестве организатора торгов выступает арбитражный управляющий или привлекаемая им для этих целей специализированная организация, оплата услуг которой осуществляется за счет средств, вырученных от продажи предмета залога. Указанная организация не должна являться заинтересованным лицом в отношении должника, кредиторов, арбитражного управляющего.
Начальная продажная цена предмета залога определяется в соответствии с законодательством Российской Федерации о залоге.
В случае признания несостоявшимися повторных торгов конкурсный кредитор по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, вправе оставить предмет залога за собой с оценкой его в сумме на десять процентов ниже начальной продажной цены на повторных торгах.
Сумма превышения размера оценки имущества, оставленного конкурсным кредитором за собой, над размером обеспеченного залогом требования возвращается должнику.
Продажа заложенного имущества в соответствии с настоящей статьей влечет за собой прекращение залога в отношении конкурсного кредитора, по требованию которого обращено взыскание на предмет залога.
При продаже заложенного имущества требования конкурсного кредитора по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, подлежат удовлетворению за счет средств, вырученных от продажи заложенного имущества.
Не удовлетворенные за счет стоимости предмета залога требования конкурсного кредитора по обязательствам, которые были обеспечены залогом имущества должника, удовлетворяются в составе требований кредиторов третьей очереди.
(п. 5 в ред. Федерального закона от 19.07.2009 N 195-ФЗ)
6. Продажа предмета залога в ходе конкурсного производства осуществляется в порядке, установленном статьей 138 настоящего Федерального закона.
(п. 6 введен Федеральным законом от 19.07.2009 N 195-ФЗ)

Статья 141. Замещение активов должника в ходе конкурсного производства
(извлечение)

1. На основании решения собрания кредиторов в ходе конкурсного производства может быть проведено замещение активов должника при условии, что за принятие такого решения проголосовали все кредиторы, обязательства которых обеспечены залогом имущества должника.

Статья 150. Общие положения о заключении мирового соглашения
(извлечение)

Статья 150. Общие положения о заключении мирового соглашения

1. На любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве должник, его конкурсные кредиторы и уполномоченные органы вправе заключить мировое соглашение.
2. Решение о заключении мирового соглашения со стороны конкурсных кредиторов и уполномоченных органов принимается собранием кредиторов. Решение собрания кредиторов о заключении мирового соглашения принимается большинством голосов от общего числа голосов конкурсных кредиторов и уполномоченных органов в соответствии с реестром требований кредиторов и считается принятым при условии, если за него проголосовали все кредиторы по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника.

---

ПЛЕНУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 23 июля 2009 г. N 58

О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ,
СВЯЗАННЫХ С УДОВЛЕТВОРЕНИЕМ ТРЕБОВАНИЙ ЗАЛОГОДЕРЖАТЕЛЯ
ПРИ БАНКРОТСТВЕ ЗАЛОГОДАТЕЛЯ

5. В соответствии с пунктом 1 статьи 12 Закона залоговые кредиторы имеют право голоса на собраниях кредиторов в процедуре наблюдения, а также в процедурах финансового оздоровления и внешнего управления в случаях отказа в данных процедурах от реализации предмета залога или вынесения арбитражным судом определения об отказе в удовлетворении ходатайства о реализации предмета залога.
В процедуре конкурсного производства залоговые кредиторы права голоса на собраниях кредиторов не имеют, за исключением случаев, прямо предусмотренных Законом о банкротстве (например, в силу пункта 1 статьи 141, пункта 2 статьи 150 и др.).
Кредитор при утрате статуса залогового кредитора, в том числе на основании абзаца шестого пункта 5 статьи 18.1 Закона о банкротстве в результате реализации заложенного имущества, требованиями, включенными в реестр требований кредиторов и не являющимися погашенными, голосует в общем порядке.

ВАС РФ №58 о некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залоговых кредитором находится здесь -

justtime.ru/forum/29--/1986-%D0%B2%D0%B0...%B8%D1%8F%D0%BC.html

"Арбитражный управляющий", 2011, NN 4, 5

ЗАЛОГ И БАНКРОТСТВО: АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Закон о банкротстве существенно изменен в части порядка удовлетворения залоговых кредиторов, Пленум ВАС РФ издал развернутые разъяснения по данной проблематике. А вопросы по залогу не прекращаются. Более того, складывается впечатление, что поток их начинает нарастать. Иногда возникает сомнение, не связано ли увеличение количества вопросов с большей детализацией регулирования. Образующийся замкнутый круг - ответ на один вопрос порождает два или три новых вопроса - не может не настораживать.

Тем не менее пока эта тенденция относится лишь к числу эмпирических наблюдений; будем надеяться на ошибочность подобных выводов как поспешных и постараемся предложить свое видение целого ряда вопросов, с которыми столкнулись участники оборота и суды после выхода в свет Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 58 "О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя" (далее - Постановление N 58). Указанное Постановление, как результат длительных дискуссий и борьбы разнонаправленных точек зрения, как плод компромиссов, само по себе также заслуживает рассмотрения и анализа. В настоящей статье автор предполагает не только остановиться на вопросах, не решенных в Постановлении Пленума или порожденных им, но и разъяснить ряд положений данного документа.

Установление требований кредиторов

Начнем с вопросов, относящихся к установлению требований кредиторов. Прежде всего рассмотрим ситуацию, когда залог предоставлен должником в обеспечение собственной задолженности перед кредитором (далее - залог по своим долгам). В этом случае у кредитора имеются два требования к должнику: а) о взыскании денежного долга; б) об обращении взыскания на заложенное имущество. Первое требование - чисто обязательственное. Второе - вещное или близкое к вещным. На наш взгляд, оно напоминает виндикацию: вещь забирается у должника (в этом сходство), но не передается кредитору, а подлежит продаже. Если нет дела о банкротстве, кредитор вправе предъявить любое из указанных требований, но чаще всего он предъявляет оба требования одновременно.
С появлением дела о банкротстве ситуация кардинально не меняется, у кредитора есть те же два требования. Если он заявляет в деле о банкротстве только первое, обязательственное, то он становится обыкновенным денежным кредитором третьей очереди. Если заявляется второе требование, при его удовлетворении кредитор получает статус залогового кредитора (аналог резолютивной части об обращении взыскания на заложенное имущество, которая была бы принята, не будь дела о банкротстве). Поскольку требование направлено на получение статуса залогового кредитора, резолютивная часть определения суда может звучать соответственно: признать за лицом X статус залогового кредитора (кредитора, чьи требования обеспечены залогом имущества должника).
Требования могут быть заявлены как одновременно, так и по очереди: сначала денежное, а потом залоговое. Из этого исходит Пленум ВАС РФ в п. 3 Постановления N 58. При этом должны соблюдаться сроки, предусмотренные Законом о банкротстве. Например, если второе требование заявлено в наблюдении с пропуском 30-дневного срока с даты публикации сведений о введении наблюдения, ранее введения следующей процедуры банкротства данное требование арбитражным судом не рассматривается (п. 7 ст. 71 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"). Если же оно будет заявлено с пропуском двухмесячного срока в конкурсном производстве (п. 1 ст. 142 данного Закона), кредитор, определенный быть залоговым (т.е. привилегированным), не получит соответствующей привилегии (см. п. 4 Постановления N 58).
Не вполне правильно относиться к предъявлению второго требования, как к уточнению первого (в этом случае приведенная выше логика про необходимость соблюдения сроков не применялась бы). От того, что Закон о банкротстве не знает специальных последствий удовлетворения "второго" (вещного) требования (аналога решения об обращении взыскания в исковом производстве), меняться ничего не должно. Из этого исходил Пленум в п. 3 Постановления N 58.

Проверка владения заложенной вещью

Еще один аспект, который роднит установление требований кредитора, как залогового, с иском об обращении взыскания, - это проверка судом факта наличия заложенного имущества у залогодателя (должника), если по условиям договора залога имущество было оставлено у него (это повсеместная практика для движимого имущества, передаваемого в залог). Для искового процесса подобное требование установлено в ряде постановлений Президиума ВАС РФ по конкретным делам, для дел о банкротстве - в Постановлении N 58 (п. 1). При этом суд не связан даже судебным актом, который мог бы быть принят раньше, например, если до возбуждения дела о банкротстве залогодержатель обращался с иском об обращении взыскания и получил решение в свою пользу. Если в первый раз суд проверил факт нахождения заложенного имущества у залогодателя, это не значит, что это имущество сохранилось в натуре к моменту возбуждения дела о банкротстве. А если вещи нет у залогодателя, нет и вещного права у залогодержателя, которое могло бы быть реализовано (при предоставлении статуса залогового кредитора).
Например, если вещь оказалась продана третьему лицу и перешла в его владение, залогодержатель может потребовать от третьего лица обращения на нее взыскания, если исходить из того, что его право залога сохранилось. (Такова господствующая практика судов, хотя вопрос не очевиден, если учитывать возможную добросовестность приобретателя). Понятно, что в этом случае странно было бы предоставить ему же привилегии в деле о банкротстве другого лица (прежнего залогодателя) <1>.

---

<1> Иногда высказывается сомнение в том, можно ли обращать взыскание на вещь, находящуюся не у приобретателя ее, а у иного владельца, в том числе незаконного (например, вора). Имеется в виду, что вор не стал собственником данной вещи, следовательно, не сработала ст. 353 ГК РФ, и вор не стал залогодателем. На наш взгляд, это не вполне верная логика. Право залога реализуется вещным иском - иском об обращении взыскания на заложенное имущество. Вещный характер данного иска заключается в отобрании предмета залога у ответчика, продаже его и передаче выручки истцу. Следовательно, с точки зрения реализации права залогодателя не важно, кто выступает в роли ответчика - подлинный собственник вещи или ее фактический владелец.

Проверку фактического наличия предмета залога у залогодателя не следует понимать буквально. Если вещь передана залогодателем в аренду или в иное подчиненное владение (владение, производное от владения залогодателя), следует считать, что вещь находится во владении залогодателя. Просто в этом случае владение распадается на два вида - непосредственное (у фактического владельца) и опосредованное (у залогодателя). Нередко возникает вопрос о том, на ком лежит бремя доказывания наличия/отсутствия вещи у залогодателя. Разумеется, это вопрос факта. По общему правилу наличие вещи должен доказать залогодержатель (ведь с наличием владения ответчика связывается наличие его права как истца). Но, например, если раньше (вне рамок дела о банкротстве) уже был принят судебный акт об обращении взыскания на заложенное имущество и суд проверял его нахождение у залогодателя, бремя доказывания обратного положения было бы разумно возложить на залогодателя, а также на иных кредиторов, возражающих против установления требований соответствующего кредитора в статусе, обеспеченных залогом.
Кроме того, на помощь суду в этом вопросе приходит арбитражный управляющий, который дает независимое суждение. В особо сложных случаях, когда управляющего не допускают к фактическому ознакомлению с делами и имуществом должника (что само по себе веское основание для отстранения руководителя должника), суд может прибегнуть к такой мере, как наложение ареста на заложенное имущество. В ходе исполнения определения суда об аресте судебный пристав-исполнитель как лицо, наделенное большим объемом властных полномочий, чем арбитражный управляющий, получит дополнительные возможности по установлению факта владения залогодателем спорным имуществом.
Разумеется, могут быть ситуации, с трудом укладывающиеся в какие-либо рамки, заданные выше. Например, если в залоге находится морское судно, которое на момент проверки вопроса о владении им залогодателем находится в плавании за пределами Российской Федерации. Конечно, можно предположить, что это судно больше не вернется обратно и отказать в статусе залогового кредитора залогодержателю. Однако поступать так, на наш взгляд, следует лишь при условии, что об отсутствии намерения возвращаться в порт приписки говорят какие-то дополнительные фактические обстоятельства.
Результатом проверки наличия заложенного имущества у залогодателя является отражение в определении суда об установлении требований залогового кредитора всего имущества, за счет выручки от продажи которого залоговый кредитор получит удовлетворение в преимущественном порядке. Эти сведения не включаются в реестр требований кредиторов, но обязательно учитываются конкурсным управляющим при проведении расчетов с кредиторами. Неуказание этих сведений может породить споры в отношении того, какое имущество находилось в залоге.
Есть примеры, когда залогодержатель настаивает на включении его требований в реестр как залогового кредитора, хотя доподлинно известно, что предмет залога погиб. Логика при этом следующая: в силу ст. 345 ГК РФ залогодатель вправе заменить предмет залога в случае его гибели, если договором не предусмотрено иное. Встречаются договоры залога, в которых на залогодателя возлагается обязанность заменить предмет залога (с установлением неустойки за ее неисполнение и т.п.). Следовательно, право залога как бы сохраняется. Но это, конечно, не так. Во-первых, залог - вещное право, и до тех пор, пока не индивидуализирована новая вещь, на которую будет распространяться залоговое право, этого права не возникнет (принцип специалитета вещных прав), какие бы обязанности предоставить вещь в залог у кого ни существовали. Во-вторых, обязанность залогодателя в данном случае, как представляется, не имеет обязательственной природы, т.е. к ее исполнению нельзя понудить в судебном порядке, за ее неисполнение нельзя требовать возмещения убытков, уплаты неустойки и т.п. Это всего лишь "слабая" или "мягкая" обязанность (к сожалению, подходящего термина русская юридическая лексика пока не выработала, в немецком языке эта обязанность передается термином Obliegenheit, используемым в противовес Pflicht, Verpflichtung, Schuld), т.е. обязанность, несоблюдение которой влечет утрату обязанным лицом правовых преимуществ и наступление иных поименованных в законе неблагоприятных последствий, но не столь суровых, как возмещение убытков. При уклонении от замены предмета залога залогодержатель вправе потребовать досрочного исполнения обеспеченного залогом обязательства (пп. 2 п. 1 ст. 351 ГК РФ).
Другой пример "слабой" обязанности - так называемая кредиторская обязанность (такую природу имеет обязанность кредитора принять исполнение, предложенное должником, или обязанность доверителя выдать доверенность поверенному). К исполнению подобной обязанности также нельзя понудить через суд, а для нарушителя наступают иные неблагоприятные последствия, описываемые словами "просрочка кредитора".
Значение также имеет вопрос о том, как следует поступить, если переданная в залог вещь обнаружится уже после принятия судом решения об отказе во включении требований кредитора как обеспеченных залогом (например, судно возвратится из-за границы). Здесь, при грозящем закрытии реестра требований кредиторов в конкурсном производстве, не годится напрашивающееся простое решение в виде допущения повторного обращения в суд с требованием об установлении статуса залогового кредитора. Лучшим вариантом станет, на наш взгляд, пересмотр ранее принятого определения об отказе в признании статуса залогового кредитора по вновь открывшимся обстоятельствам. В этом случае срок на предъявление требований кредиторами окажется соблюденным, так как будет исчислен по дате первоначального обращения.
Бывают и зеркальные ситуации - лицо попадает в реестр требований кредиторов как залоговый кредитор, после чего предмет залога гибнет или пропадает. Что происходит в этом случае? Как сам залогодержатель, так и другие кредиторы (смотря кто из них больше заинтересован), а также арбитражный управляющий могут обратиться с требованием об исключении из реестра отметки об особом статусе требований как обеспеченных залогом. Сам залогодержатель может быть заинтересован в подаче такого заявления, если он желает получить право голоса в конкурсном производстве. Для кредиторов его исключение крайне важно, если залог был предоставлен по чужим долгам. В этом случае из реестра требований кредиторов исключаются требования залогодержателя, что влияет на размер удовлетворения иных кредиторов.
Для предъявления требования о снятии статуса залогового кредитора Законом о банкротстве не установлено никаких сроков, значит, оно может быть заявлено в ходе любой процедуры банкротства и рассматривается по правилам ст. 60 Закона.

Начальная продажная цена

Выше указывалось, что при установлении требований залогового кредитора в деле о банкротстве в основном применяются те же правила, что и при рассмотрении требования об обращении взыскания на заложенное имущество в исковом порядке. Однако имеются и особенности. Так, в определении об установлении требований залогового кредитора не указывается начальная продажная цена предмета залога (даже если раньше в пользу кредитора было принято решение суда в исковом процессе и в указанном решении начальная продажная цена содержится). Так происходит потому, что исследование данного вопроса на этой стадии является нецелесообразным (за исключением случаев залога по чужим долгам, о которых речь пойдет ниже). Пленум ВАС РФ постановил, что определяющей для продажи заложенного имущества должна быть цена, которую имеет предмет залога на момент, наиболее приближенный к его продаже, т.е. в конкурсном производстве. Если требования кредитора устанавливаются в процедуре наблюдения (как правило, залог установлен в пользу банков, которые ведут себя весьма активно и не пускают дела о банкротстве на самотек), то между установлением требований и продажей заложенного имущества может пройти более года. Как правило, цена заложенного имущества меняется и нередко в сторону снижения. Следовательно, ее все равно придется пересматривать.
Кроме того, Закон о банкротстве (ст. 131) возлагает на конкурсного управляющего обязанность провести оценку заложенного имущества. Было бы странно, если бы эта оценка не имела правового значения. Поэтому именно эта оценка должна быть положена в основу начальной продажной цены предмета залога в конкурсном производстве. Все возможные споры (недовольны новой оценкой могут быть и залогодержатель, и иные кредиторы) разрешаются судом, рассматривающим дело о банкротстве (п. 11 Постановления N 58). Если залогодержатель, например, докажет суду, что представленная им оценка является более обоснованной, в основу начальной продажной цены будет положена именно она.

Множественность залоговых кредиторов

Практикой выявлено несколько случаев, когда в отношении одной заложенной вещи существует несколько залогодержателей. Самый распространенный случай множественности залоговых кредиторов - предшествующий и последующий залог. При установлении требований залогового кредитора суд обязательно должен определить, каким по старшинству является залоговое право - первоочередным или последующим. Встречаются также ситуации, когда непонятна природа множественности залоговых кредиторов, образовавшейся в конкретном случае. Например, если должник заложил одно и то же оборудование нескольким банкам (например, двум) и каждый из них добился обращения взыскания на указанное оборудование. О какой множественности здесь должна идти речь - по типу солидарности или по типу предшествующего и последующего залогов? Разбираться с данным вопросом придется суду, рассматривающему дело о банкротстве, задача у него будет явно не из легких. Проблема порождена конструкцией непосессорного залога (т.е. залога с оставлением заложенной движимой вещи у залогодателя), принятой в России и широко распространившейся на практике. Напрашивающееся решение по принципу "prior tempore, potior jure" может оказаться не самым справедливым, имея в виду возможность заключения договора залога задним числом. Таким образом, определяющее значение должен иметь вопрос фактического добросовестного владения заложенным имуществом: кто из залогодержателей владеет им - права того сильнее. Если заложенной вещью не владеет никто из залогодержателей, то старшинство залоговых прав целесообразно устанавливать по дате вынесения решения суда об обращении взыскания либо какой-то иной дате, с которой связано обстоятельство, носящее объективный характер (например, обращение в суд с соответствующим иском).

Залог будущего урожая

Пленум ВАС РФ не дал ответов на вопросы, связанные с наличием права залога в отношении будущей вещи. Наиболее частым примером такого залога является залог будущего урожая.
При ответе на вопрос о том, в каком порядке и в какой момент залогодержатель имеет право принять участие в деле о банкротстве залогодателя, необходимо определиться, с какого момента возникает право залога. Есть основания полагать, что с момента заключения договора залога будущего урожая возникает не право залога, а лишь одна из предпосылок его образования. К появлению права залога приведет юридический состав, который будет состоять по меньшей мере из двух юридических фактов: а) сделка залога, содержащая надлежащую индивидуализацию будущей вещи; б) возникновение вещи в будущем. Таким образом, до тех пор пока не возникла вещь, нельзя говорить о появлении права залога.
Вещь же, если говорить об урожае, возникает лишь в момент отделения колосьев, корнеплодов и т.п. от земельного участка, на котором они произрастают. До этого момента любые растения являются самостоятельной частью земельного участка, на которую не могут быть установлены самостоятельные вещные права. Это касается не только колосьев, корнеплодов и прочих однолетних, но и многолетних - яблоневых, вишневых садов, виноградников и т.п., несмотря на то что иногда они учитываются в бухучете как самостоятельные объекты.
Следовательно, арендатору земельного участка не может принадлежать право собственности на несобранный урожай. Но это не означает, что арендатор абсолютно не защищен в правовом смысле. Арендатору предоставляется право присвоения плодов земельного участка, и это право защищается в том числе и от собственника земельного участка. Если договор аренды не будет прекращен, арендатор соберет урожай и станет его собственником. Если арендодатель незаконно воспрепятствует арендатору присвоить урожай, в том числе незаконно откажется от договора, впоследствии арендатор вправе претендовать на все плоды, которые были или должны были быть собраны, но не как их собственник, а как лицо, имеющее обязательственное право.
Прояснив ситуацию с моментом возникновения права залога, разберемся в том, когда залоговый кредитор вправе требовать включения его требований в реестр. Если урожай собран и представляет собой определенное количество надлежаще обособленного зерна, свеклы, картофеля и т.п. (отмеченные и отдельно хранящиеся мешки, упаковки, насыпь на отдельной площадке и т.п.), с реализацией права залога в отношении этого товара в делах о банкротстве нет никаких проблем. Предъявление и установление требований происходят по общим правилам.
Все вопросы связаны с ситуацией, когда урожай пока не собран, а дело о банкротстве залогодателя уже возбуждено. Здесь возможно несколько вариантов, которые необходимо рассмотреть отдельно.
Все вопросы связаны с ситуацией, когда урожай пока не собран, а дело о банкротстве залогодателя уже возбуждено. Здесь возможно несколько вариантов, которые необходимо рассмотреть отдельно.
Первый вариант - установление таких требований в любой процедуре банкротства в общем порядке. Этот вариант имеет следующие недостатки: неопределенность предмета залога (сколько будет собрано урожая и будет ли урожай собран вообще), отсутствие предмета залога во владении залогодателя. С этими недостатками связан существенный риск несправедливого баланса интересов при банкротстве. Например, если залог был предоставлен в обеспечение чужих долгов, право голоса залогового кредитора, которым он обладает в процедуре наблюдения и иногда в процедурах финансового оздоровления и внешнего управления, всецело зависит от стоимости залогового имущества. Любые предположения в этом отношении неприемлемы. Принимая во внимание роль арбитражного управляющего в процедурах банкротства, а также настоящие битвы, которые разворачиваются между кредиторами за право провести на эту позицию свою кандидатуру, каждый голос на собрании кредиторов должен быть обоснован. Следовательно, ни в одной из процедур банкротства, в которых залоговый кредитор имеет право голоса, до момента появления реального права залога требования залогового кредитора не могут быть установлены и включены в реестр требований кредиторов.
Таким образом, первый вариант никак не может быть поддержан.
Второй вариант - не включать требования залогодержателя в реестр до того, как право залога будет окончательно сформировано, но после этого включать на любой стадии конкурсного производства. Это потребует раскрытия реестра требований кредиторов для залогового кредитора. Но в этом, в общем-то, нет ничего страшного. В законодательстве о банкротстве имеется уже два примера, когда появляется исключение из общего правила о закрытии реестра кредиторов (п. 1 ст. 142 Закона о банкротстве). Во-первых, это положения о сделках, признанных недействительными в ходе конкурсного производства (п. 4 ст. 61.6 Закона). Во-вторых, это ситуация, описанная в п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 59 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "Об исполнительном производстве" в случае возбуждения дела о банкротстве" (двухмесячный срок на закрытие реестра требований кредиторов исчисляется не с момента опубликования сведений о признании должника банкротом, а с момента направления соответствующему кредитору уведомления).
Тем не менее и второй вариант не учитывает весомые теоретические препятствия для своего осуществления, о которых речь пойдет ниже.
Третий вариант - установление требований залогового кредитора по "несозревшему" залогу только при условии его "созревания" к началу процедуры конкурсного производства, но не позднее.
В пользу данного варианта могут быть приведены аргументы формального и сущностного характера.
С формальной точки зрения данный вариант отвечает принципу невозможности установления в деле о банкротстве отсутствующего права, т.е. соответствует букве закона. В делах о банкротстве устанавливаются лишь те требования, по которым безотносительно к банкротству кредитор вправе был претендовать на решение суда об удовлетворении аналогичного иска к должнику. Данный вывод подтверждается всей практикой банкротства. Например, для того чтобы ликвидировать отступление от указанного принципа в случае, когда по обязательству должника перед кредитором еще не наступил срок (т.е. суд в исковом порядке отказал бы в иске о взыскании долга), в ст. 126 Закона о банкротстве включено правило о том, что с момента открытия конкурсного производства срок исполнения всех обязательств должника считается наступившим.
К сожалению, данная норма не помогает решать проблемы с залогом. И вообще в ней идет речь только об одной разновидности обязательств - обязательствах на срок. Иные особые виды обязательств, например обязательства под условием, указанная норма не регулирует.
Правовая природа залога вызывает споры. Мы придерживаемся взгляда на залог как на особое вещное право. Это право полностью не возникло, пока не наступил второй элемент фактического состава, о котором шла речь выше. Но, даже если занять позицию, в соответствии с которой залог - обязательственное право, описать право залога будущей вещи можно лишь через конструкцию обязательств, возникающих под отлагательным условием. Повторим, Закон о банкротстве ничего не говорит о том, как следует поступать с обязательствами должника под условием. Думается, этот пробел должен приводить к отрицанию возможности установления судом требования кредитора по обязательству с ненаступившим условием.
Законодателю имеет смысл обратить внимание на данную проблему, продумать наиболее значимые виды условных прав и обязанностей (еще один вид, который обязательно должен быть урегулирован, - обязанности поручителя <2>) и включить в Закон о банкротстве соответствующее регулирование. Причем можно ожидать, что оно будет содержать существенные отличия применительно к разным видам прав (к обязательственным правам подход может быть одним, к вещным - другим).

---

<2> Имеется в виду тот случай, когда со стороны основного должника просрочка, являющаяся условием наступления ответственности поручителя, допускается лишь после того, как в отношении поручителя открыто конкурсное производство и реестр требований к нему закрыт.

С сущностной точки зрения третий вариант вызывает одобрение в связи со следующим.
В российской юридической литературе пока не столь широко представлена дискуссия о последствиях совершения распорядительной сделки в отношении будущей вещи (будущего права) <3>, поэтому стоит уделить данному теоретическому вопросу некоторое внимание.

---

<3> К немногочисленным исключениям относятся работы Е.А. Крашенинникова (Основные вопросы уступки требований // Очерки по торговому праву. Вып. 6. Ярославль, 1999. С. 7 и сл.) и Л.А. Новоселовой (Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М.: Статут, 2003. С. 167 - 181).

В зарубежной литературе большинство споров разворачивается в отношении не залога, а иных видов распорядительных сделок, прежде всего сделок уступки будущего права. Речь ниже пойдет о результатах именно такой дискуссии, но выводы иностранных специалистов вполне применимы и в отношении сделок залога как сделок, непосредственно влияющих на возникновение прав в отношении объекта права (распорядительных сделок). В этом и заключается смысл теории гражданского права - выделить похожие, родственные явления, относящиеся к одному и тому же институту (в данном случае - категории распорядительных сделок), с тем чтобы облегчить задачу правоприменителя. Итак, две точки зрения теоретиков права существуют уже более ста лет.
Обе стороны не сомневаются в том, что в момент возникновения право требования переходит к цессионарию без каких-либо дополнительных действий со стороны цедента (в нормальной ситуации, не осложненной дополнительными обстоятельствами, например банкротством цедента). При этом одна говорит: уступленное будущее право, если оно возникает, то сразу в лице цессионария (нового кредитора). Другая возражает - это право возникает на секунду ("юридическую секунду") в лице цедента и лишь потом переходит к цессионарию <4>.

---

<4> Обзор мнений из германской судебной практики см.: Palandt. Kommentarzum BGB. 67. Aufl. Munchen, 2008. S. 582; Paul T. Die Sicherungsabtretung im deutschen und amerikanischen Recht unter besonderer Berucksichtigung des Forderungskonflikts zwischen Geld- und Warenkreditgeber. Berlin, 1988. S. 25.

Разница между этими точками зрения весьма практическая. Если в момент возникновения права цедент не имеет распорядительной власти (например, стал недееспособным вследствие психического заболевания), то секунда превращается в вечность: право не может автоматически перейти к цессионарию без дополнительного волеизъявления, например, со стороны опекуна.
Еще более остро встает вопрос в связи с банкротством, ведь признание должника банкротом как раз и означает лишение его распорядительной власти над своим имуществом. Это четко проявляется в вопросах банкротства граждан, а при банкротстве юридических лиц по российскому законодательству та же идея предстает в слегка завуалированной форме - она реализуется благодаря предписаниям закона о том, что полномочия руководителя должника прекращаются и их осуществляет конкурсный управляющий.
В целом можно признать, что в Германии на протяжении последних ста лет господствующим является толкование законодательства о банкротстве (§ 7, 15 Конкурсного устава, § 24, 81, 91 пришедшего ему на смену Положения о несостоятельности 1999 г.), проводящее идею, что цедент должен сохранять распорядительную власть до момента возникновения права требования <5>. Иными словами, если требование должника к своему дебитору возникает после объявления должника банкротом, оно не переходит к приобретателю, а неудавшийся цессионарий обладает только правами требования, основанными на обязательственной сделке с должником (например, ему принадлежит требование о возмещении убытков), но они имеют статус обычных денежных требований при банкротстве (конкурсных требований, если право появилось до открытия конкурса, текущих - если после) <6>.

---

<5> Heidelberger Kommentar zur Insolvenzordnung von D. Eickmann, A. Flessner, F. Irschlinger. 2. Aufl. Heidelberg, 2001. S. 133. Грюнеберг пишет об исключении из данного правила в том случае, когда правовое основание для права требования уже имеется на момент совершения уступки будущего права и сохраняется на момент возникновения данного права (см. Palandt. S. 582). При этом им не раскрывается, что следует понимать под правовым основанием. В любом случае данная проблема актуальна для уступки будущего права, в отношении которой можно констатировать двойственность подходов германской доктрины, но не имеет значения для залога как распорядительной сделки.
<6> Heidelberger Kommentar zur InsO. S. 270 - 271. Новейшая практика Верховного суда Германии иногда допускает отступления от этой идеи (решение 2008 г.), но это встречает устойчивую критику в литературе. Обзор позиций см.: Hamburger Kommentar zum Insolvenzrecht / A. Schmidt (Hrsg.). 3. Aufl. Hamburg, 2009. S. 902.
Норма абз. 1 § 91 Положения о несостоятельности Германии, относящаяся к проблеме распоряжения будущим правом, сформулирована следующим образом: "Права на предметы, входящие в конкурсную массу, не могут быть приобретены юридически действительным образом после открытия конкурсного производства, в том числе и тогда, когда в основу (приобретения) положены не распоряжение (распорядительная сделка) и не исполнительное производство, проводившееся в пользу конкурсного кредитора". В комментариях в качестве примера приводится вывод о том, что у наймодателя не может возникнуть законное право залога на вещи нанимателя, внесенные в съемное помещение (при том что в обычной ситуации оно возникает в силу закона) <7>.

---

<7> Hamburger Kommentar zum Insolvenzrecht. S. 983.

Данная позиция представляется оправданной и может быть воспринята в России. Применительно к залогу она означает, что право залога не возникнет у залогодержателя, если вещь, на которую устанавливается данное право, поступит залогодателю только после открытия конкурсного производства, т.е. по существу уже не залогодателю, а в конкурсную массу.
В этом случае получается, что залог будущей вещи реально работает только до открытия конкурсного производства. В целом нельзя считать подобную модель неприемлемой, тем более что она является достаточно простой по сравнению со вторым обозначенным выше вариантом, так как не требует раскрытия реестра требований кредиторов. Собственно, лицо, принимающее в залог будущую вещь, должно понимать, что оно связывается с пока что эфемерным правом, правом, которое может никогда не возникнуть само по себе или не возникнуть у залогодателя. Например, если еще до созревания урожая на поле (земельном участке), на котором он произрастает, будет обращено взыскание по долгам залогодателя. В этом случае собственником земельного участка станет другое лицо, оно же присвоит со временем плоды данного земельного участка (урожай), став их собственником в порядке первоначального приобретения. Иной пример - если залогодатель будет ликвидирован и исключен из Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ), а поле останется бесхозяйным. Все эти обстоятельства, безусловно, учитывает банк, принимая в залог будущий урожай. Таким образом, от того, что перспектива получить реальный залог будет утрачена не в момент ликвидации залогодателя (исключения его из ЕГРЮЛ), а в момент признания его банкротом, существенно положение залогодержателя (принявшего на себя целый набор различных рисков) не изменится. В итоге российской судебной практике в скором времени надо будет определиться, какой из описанных выше вариантов она выбирает в качестве предпочтительного.

Залог будущего здания

Близкий вопрос - если в ипотеке находится земельный участок и на нем построены, но еще не введены в эксплуатацию здания. На них тоже будет установлено право залогодержателя при регистрации права собственности на них (п. 1 ст. 65 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке)). Если вводится конкурсное производство и регистрация права произойдет уже после закрытия реестра, можно ли рассматривать залогодержателя как опоздавшего кредитора или нужно искать какой-то иной путь? Отвечать на данный вопрос можно либо тем же самым образом, как выше предложено в отношении залога будущего урожая (третий вариант), либо рассуждая в таком ключе: залог вновь созданных зданий производен от залога земельного участка, на котором они находятся. Следовательно, если залогодержатель своевременно заявил свои требования как залогового кредитора в отношении земельного участка, то и в разделе выручки от продажи попавших позднее в залог зданий и сооружений он участвует как залогодержатель. Такой вывод оправдан в том числе с экономической точки зрения: пока на земельном участке находится здание, не оформленное как самостоятельный объект недвижимости, оно учитывается при определении цены земельного участка, поскольку земельный участок оценивается не абстрактно, а с учетом его местоположения, наличия многолетних насаждений, а также построек и т.п. А после того, как здание оформляется в качестве самостоятельного объекта недвижимости, стоимость земельного участка, как правило, снижается, поскольку из его состава с большой вероятностью выйдет та часть, которая занята этой постройкой. В такой ситуации ущемлять права залогодержателя земельного участка несправедливо. Ценность обеспечения, предоставленного залоговому кредитору, должна сохраняться.

Последствия введения процедуры наблюдения
для залоговых правоотношений

Законодатель существенно ограничил права залогодержателей в случае введения процедуры наблюдения. Любые соглашения о внесудебной продаже предмета залога не подлежат исполнению. Соответствующие нормы ст. 18.1 Закона о банкротстве истолкованы в п. 6 Постановления N 58. Если дело доходит до конкурсного производства, залогодержатель, у которого находится предмет залога, обязан выдать его конкурсному управляющему (п. 10 Постановления N 58). На практике уже появился вопрос в развитие данного разъяснения. Дело в том, что зачастую залогодержатель удерживает у себя не саму вещь, являющуюся предметом залога, а документы, относящиеся к ней. Прежде всего речь идет, конечно, о паспорте транспортного средства (ПТС) применительно к автомобилю как предмету залога.
Распространяется ли разъяснение п. 10 на указанный случай? Разумеется. По смыслу указанного разъяснения залогодержатель обязан выдать в конкурсную массу не только сам предмет залога, но и все относящиеся к нему документы. Удержание указанных документов должно порождать обязанность залогодержателя по возмещению убытков. В состав убытков помимо сборов, которые надо будет уплатить за выдачу дубликата ПТС, может быть включено все или часть вознаграждения, которое выплачивалось из конкурсной массы арбитражному управляющему в то время, пока предмет залога не мог продаваться (в отсутствие документов) по вине залогодержателя.
Есть еще один вопрос, который не был актуален на момент подготовки Постановления N 58 и который не смогли предугадать разработчики. Он касается такого особого предмета, который может передаваться в залог, как вексель. Если вексель передан в залог, он находится на руках у залогодержателя. Обращать взыскание на этот вексель после введения процедуры наблюдения залогодержатель не вправе. Пункт 6 Постановления N 58 распространяется и на этот случай. Обязанность вернуть вексель в конкурсную массу появится с признанием должника банкротом. Однако, если до открытия конкурса наступит срок платежа по векселю, кто-то должен его предъявить к платежу, иначе могут отпасть обязательства многих обязанных по векселю лиц. Предъявление векселя к платежу в широком смысле тоже разновидность обращения взыскания. Но п. 6 Постановления N 58 не должен запрещать такое обращение взыскания, поскольку в противном случае ситуация становится патовой.
Но, допустив получение платежа по векселю векселедержателем, необходимо вырабатывать решение по поводу того, что случится со средствами, поступившими залогодержателю от вексельного должника. С одной стороны, эти средства он не должен присваивать, поскольку в этом случае налицо будет преимущественное удовлетворение. С другой стороны, он не должен их передавать в конкурсную массу, поскольку тогда возникает риск утраты залога.
Один из вариантов решения может быть следующим. Залогодержатель может перечислить соответственно 30 или 20% полученной суммы на спецсчет, который будет открыт по этому поводу, а остальное оставить себе, так как в этой части преимущественного удовлетворения перед иными кредиторами не может быть по определению. Но, поскольку открытие спецсчета может вызвать существенные затруднения (в частности, в процедуре наблюдения, когда открытие счетов остается прерогативой органов управления должника, а не арбитражного управляющего), можно отложить перечисление соответствующих средств до перехода к конкурсному производству либо депонировать эти средства в каком-либо надежном банке совместно на имя должника и залогодержателя (чтобы ни один из их личных кредиторов не мог претендовать на эти деньги и чтобы удалось их сохранить до открытия конкурсного производства и появления спецсчета, упомянутого в ст. 138 Закона о банкротстве).

Залог по чужим долгам

Если при залоге по собственным долгам кредитор попадает в реестр как кредитор по денежному долгу и наличие залога лишь улучшает его положение в ряду кредиторов третьей очереди, то при залоге по чужим долгам вопрос залога становится определяющим.
Согласно п. 5 ст. 138 Закона о банкротстве в действующей редакции требования залогодержателей по договорам залога, заключенным с должником в обеспечение исполнения обязательств иных лиц, также удовлетворяются в порядке, предусмотренном настоящей статьей. Указанные залогодержатели обладают правами конкурсных кредиторов, требования которых обеспечены залогом имущества должника, во всех процедурах, применяемых в деле о банкротстве. Тем самым законодатель исправил неблагоприятное положение, возникшее ранее, когда фактически сложились два разных режима удовлетворения требований залогодержателей (один - при залоге по собственным долгам, второй - при залоге по чужим долгам) <1>.

---

<1> См. подробнее критику такого положения: Егоров А.В. Залог и банкротство: в поисках удачного регулирования // Вестник ВАС РФ. 2007. N 6. С. 26 - 32.

В связи с этим Пленуму ВАС РФ потребовалось в превентивном порядке решить ряд вопросов, которые неизбежно возникли бы на практике.
Во-первых, разъяснен порядок включения требований залогодержателя в реестр требований кредиторов. Это происходит в пределах долга, обеспеченного залогом, но не свыше оценочной стоимости заложенного имущества. Это первое, что отличает данный вид залога от залога по собственным долгам (см. выше - при традиционном залоге цена предмета залога не проверяется на стадии установления требований). Решение оправданно, поскольку в противном случае при залоге имущества стоимостью 1 руб. кредитор мог в наблюдении получить право голоса на миллион или миллиард (в зависимости от того, какой долг обеспечивался этим залогом, причем обоснованность этого долга суд, рассматривающий дело о банкротстве, не может контролировать). Это было бы совершенно неприемлемо.
Во-вторых, нахождение требований указанных залоговых кредиторов в реестре кредиторов, конечно, весьма условное. Сам по себе реестр служит для упрощения деятельности управляющего, он указывает на то, сколько подлежит уплате соответствующему кредитору. В случае с залогом по чужим долгам реестр оказывается не истиной в последней инстанции, а всего лишь ориентиром, причем весьма и весьма условным. Когда в реестре значится сумма 100, в действительности кредитору может причитаться к выплате сумма большая или меньшая и, значит, управляющий должен ориентироваться не на реестр, а на все обстоятельства, относящиеся к требованиям указанного кредитора.
Например, если основной долг в момент установления требований залогового кредитора составлял 120 руб., а стоимость имущества равнялась 100 руб., то в реестре требование залогового кредитора значилось в размере 100 руб. Но если имущество было продано за 115 руб., ему должно быть передано 115 руб. (с соблюдением установленных законом гарантий для кредиторов первой и второй очереди и для текущих кредиторов). А если имущество было продано за 130 руб., то с ним должны рассчитаться в пределах 120 руб. (обеспечиваемого долга).
Бывают более сложные ситуации. Например, основной долг за прошедшее между установлением требований и реализацией заложенного имущества время мог быть частично погашен основным должником и составлять сейчас, предположим, всего 60 руб. В этом случае управляющий не вправе, если ему известно об изменении основного долга, платить указанные в реестре 100 руб., а вправе платить только 60 руб. При этом в реестре требований должна быть сделана отметка о погашении всей задолженности перед залоговым кредитором, хотя реально ему выплачено меньше, чем значилось в реестре. Повторим причину - сумма 100 была всего лишь условной (приблизительной).
И наоборот, если основной долг увеличился (прежде всего актуально его увеличение за счет суммы начисленных процентов), то опять же выплачивается более высокая сумма, чем значится в реестре требований кредиторов. Если у арбитражного управляющего имеются обоснованные сомнения в том, произошло ли увеличение обеспеченной залогом задолженности третьего лица, этот вопрос целесообразно передать на рассмотрение в суд, ведущий дело о банкротстве.
Если сумма, вырученная от продажи заложенного имущества, покрыла основную задолженность третьего лица перед залоговым кредитором, дальше производятся расчеты в соответствии с установленной очередностью (текущие платежи, первая, вторая, третья очередь кредиторов). Разумеется, применяются также правила п. п. 1 - 3 ст. 138 Закона о банкротстве о процентном распределении вырученных сумм и депонировании определенной части выручки на специальном банковском счете (о нем подробнее речь пойдет позже). Если сумма выручки закончится до перехода к расчетам в части неустоек и иных финансовых санкций, то в реестре применительно к таким требованиям залогодержателя также делается отметка об их погашении без фактической оплаты.
Возможно, сложившееся положение, при котором реестр требований кредиторов утрачивает свойство достоверности (в части залога по чужим долгам), подтверждает перспективность другого пути, выработанного в качестве компромисса судебной практикой (п. 22.2 Постановления N 58). Этот путь не предполагает закрепление требований залогового кредитора в реестре в качестве денежных требований, но в то же время допускает обращение взыскания на предмет залога только в рамках дела о банкротстве, не создает преимуществ залога по чужим долгам по сравнению с залогом по собственным долгам. Может быть, именно такое направление следует избрать в качестве магистрального при будущем совершенствовании законодательства о банкротстве.

Стечение залога по чужому долгу и поручительства

Самым сложным из известных сегодня примеров является случай, когда третье лицо, оказавшееся впоследствии в банкротстве, предоставило залог по обязательствам должника и выступило поручителем за него же.
Проще была бы ситуация, когда лицо выступило бы поручителем и в обеспечение своих обязательств как поручителя стало бы залогодателем. Такая ситуация укладывалась бы в рамки традиционного залога по собственному долгу и не требовала бы отдельного рассмотрения.
К сожалению, простые ситуации в настоящее время встречаются редко и судам приходится иметь дело преимущественно со сложными ситуациями. Рассмотрим, какие могут иметь место варианты решения задачи.
Первый вариант - включение требования залогового кредитора в реестр, как если бы залог был дан по собственным долгам. Недостатки такого подхода лежат на поверхности. Во-первых, и залог, и поручительство являются акцессорными способами обеспечения по отношению к обеспечиваемому долгу, но не по отношению друг к другу. Иными словами, если недействителен залог, поручительство сохраняется. И наоборот. Но при предлагаемом варианте получится, что недействительность поручительства (оно ведь принимается за "обеспечиваемое залогом" обязательство) повлечет за собой недействительность залога. А это в данном случае неверно, противоречит обеспечительной конструкции, избранной сторонами. Во-вторых, залог и поручительство могут иметь разные режимы: одно и то же обстоятельство на залоге будет сказываться одним образом, а на поручительстве - другим. Например, перевод долга на иное лицо без согласия поручителя прекратит поручительство, а залог - нет (допустим, потому, что суд сочтет норму п. 2 ст. 367 ГК РФ неприменимой к залогу даже по аналогии, или потому, что в договоре залога будет содержаться заранее данное согласие отвечать за определенного нового должника предметом залога).
Второй вариант - включение в реестр требований кредитора дважды: первый раз просто в третью очередь как кредитора по денежному обязательству (как кредитора поручителя), второй раз в ту же очередь, но как залогового кредитора. Основной недостаток этого варианта связан с тем, что создается видимость невозможного - не может быть двойного голосования на собрании кредиторов, не может быть двойного удовлетворения при расчетах в конкурсном производстве и т.п.
Третий вариант - предоставление кредитору права выбора: становится он залоговым кредитором (налицо залог по чужому долгу) или обыкновенным кредитором по денежному обязательству третьей очереди (как кредитор поручителя).
Этот вариант нельзя поддержать без существенных оговорок. Каждый аспект имеет свои плюсы и свои минусы. Если лицо является обыкновенным кредитором третьей очереди, оно не имеет привилегий, основанных на залоге, но зато не утрачивает возможности получить удовлетворение из иного имущества должника при гибели или недостаточной выручке от продажи заложенного имущества. Напротив, залоговый кредитор (при залоге по чужому долгу) имеет первые привилегии, но несет риски гибели или недостаточной ликвидности предмета залога. Это означает, что, оказавшись перед выбором, каким статусом воспользоваться (статусом денежного кредитора или статусом залогодержателя), он одновременно оказывается перед выбором, какие риски на себя принять. Но ведь он, выговорив в свое время себе и поручительство, и залог, защитился и от первых рисков, и от вторых. Насколько справедливо теперь (в банкротстве, от которого он защищался) какие-то из этих рисков "возвращать" обратно? По-видимому, если и принимать обозначенный вариант, то только с оговоркой: каким-то образом кредитор должен и сохранить привилегии залогового кредитора, и не утратить статус кредитора третьей очереди, если предмет залога погибнет или выручки от его продажи будет недостаточно для удовлетворения требований кредитора в полном объеме.
Третий вариант уже встречается в практике арбитражных судов: см. Постановление 19 ААС от 03.03.2010 по делу N А14-5843/200921/27б (с той поправкой, что выбор за кредитора сделал сам арбитражный суд). Банк заявил требования о включении в реестр кредиторов дважды: во-первых, как кредитора поручителя и, во-вторых, как залогодержателя. Должник и ряд иных кредиторов возражали против этого, и суд апелляционной инстанции признал эти возражения обоснованными. Приведем доводы коллегии судей подробнее.
"Судебная коллегия считает, что в силу дополнительного характера поручительства и залога как способов обеспечения исполнения обязательства они сами по себе не порождают денежного обязательства и не могут рассматриваться в отрыве от основного обязательства, исполнение которого они обеспечивают, поскольку именно основное обязательство определяет объем ответственности как залогодателя, так и поручителя.
Вместе с тем для целей квалификации заявленного конкурсным управляющим требования нельзя разделять способы обеспечения исполнения основного обязательства. Наличие договора поручительства свидетельствует о денежном обязательстве поручителя как солидарного должника по обязательству, вытекающему из кредитного договора. Наличие обеспечения исполнения по кредитному обязательству в виде залога дает кредитору право на включение в реестр требований должника как кредитора, чье требование обеспечено договором залога.
Учитывая, что должник в одном лице совпадает как лицо, предоставившее в обеспечение исполнения обязательств по двум кредитным договорам как в виде залога, так и в виде поручительства, то у кредитора возникает право выбора основания для включения в реестр требований к такому должнику в пределах суммы требования по основному обязательству...
Наличие у денежного обязательства такого признака, как обеспеченность его залогом, позволяет кредитору претендовать на определенные особенности при удовлетворении этого требования, установленные ст. 138 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", но не предоставляет ему права быть дважды включенным в реестр требований кредиторов в состав требований, подлежащих удовлетворению в третью очередь.
Иное толкование указанных норм нарушает права других кредиторов должника, требования которых залогом не обеспечены, в том числе при определении количества голосов на первом собрании кредиторов, на котором голоса всех кредиторов, включенных в третью очередь реестра, в том числе кредиторов, обязательства которых обеспечены залогом, суммируются".
На первый взгляд может показаться, что суд выбрал статус кредитора как залогодержателя (со всеми вытекающими из него рисками, упомянутыми выше). Но дальнейшее ознакомление с текстом судебного акта показывает поспешность подобного вывода, и прежде всего потому, что суд отклонил доводы должника, основанные на п. 20 Постановления N 58. И действительно, если требования установлены как требования залогодержателя, они не могут превышать действительную стоимость заложенного имущества, о чем говорится в указанном пункте Постановления. Однако суд посчитал ссылку на п. 20 Постановления ошибочной, указав следующее: "В случае когда кредитор имеет право требования исполнения денежного обязательства в соответствии с условиями договора или в силу закона от должника (в том числе солидарного должника) и исполнение такого обязательства обеспечено залогом имущества должника, обязательство должника признается обеспеченным залогом в целом независимо от оценки предмета залога, если иное не установлено договором залога".
Как видим, судом использована та же самая логика, которая применялась бы в том случае, если бы залогом было обеспечено обязательство должника как поручителя по обязательствам основного должника (первый вариант). Определенные недостатки данного варианта были отмечены выше. Отношение суда к ним в рассматриваемом случае неизвестно, поскольку они носят предположительный характер и в данном деле необходимые условия, в которых могли проявиться указанные недостатки, отсутствовали. Тем не менее показательна попытка суда найти в указанной непростой ситуации выход, который сгладил бы острые углы и позволил бы справедливо распределять риски: с одной стороны, не может быть двойного голосования, с другой - требования обеспечиваются залогом в полном объеме, а не только в пределах стоимости заложенного имущества.
Двигаясь в том же направлении, можно предложить и несколько иное решение.
Понимая недостатки указанных вариантов, попытаемся построить модель, основанную на принципе: сумма в реестре одна, а режимы разные. Без очередного разрыва достоверности реестра требований кредиторов здесь точно так же не обойтись, как и при обычном залоге по чужим долгам. Это в данном случае не должно никого удивлять, ведь рассматриваемая ситуация еще сложнее. Требования кредитора должны включаться в реестр требований в размере обеспечиваемого обязательства, существующем на дату установления требований кредитора, с удовлетворением в третью очередь. Этой суммой кредитор может голосовать в полном объеме, не обращая внимания на то, что у него есть залог, даже в конкурсном производстве, поскольку это требование адресовано должнику как поручителю и оно было бы таким и при отсутствии залога.
Однако после продажи заложенного имущества требования кредитора должны погашаться из выручки от продажи заложенного имущества, как при обыкновенном залоге по чужим долгам (п. 20 Постановления N 58). В связи с этим целесообразно сделать какую-то отметку в реестре требований кредиторов.
Вместе с тем требования кредитора как залогового не должны отдельно отражаться в реестре (но устанавливаются и проверяются они судом, разумеется, как обычно). Не требуется и исследовать оценочную стоимость предмета залога, поскольку в данном случае не существует того риска, ради которого указанная стоимость изучается при обычном залоге по чужим долгам. Раз кредитор имеет право голоса в полном объеме обеспечиваемого обязательства, он будет его иметь и в том случае, если оценка залога окажется ниже этого объема.
И только если обязательства поручителя отпадут по каким-либо причинам (например, договор поручительства будет оспорен в самостоятельном процессе), в реестре должны быть в общем порядке отражены требования залогового кредитора, основанные на залоге по чужим долгам.
Как видим, предлагаемое решение напоминает второй вариант, с той лишь разницей, что одна сумма не учитывается в реестре дважды. С этой точки зрения можно было бы принять и второй вариант, модифицировав его так, чтобы платеж одной суммы прекращал бы обе записи (и о залоговом требовании, и о требовании из поручительства).
В любом случае судебной практике предстоит определиться и, раздумывая над выбором модели, судья прежде всего должен избежать отмеченных выше негативных проявлений того или иного варианта.
Положение залоговых кредиторов в сравнении с иными привилегированными кредиторами. Законодатель отреагировал на позицию Президиума ВАС РФ, занятую в Постановлении от 04.09.2007 N 3646/07 (в этом деле суд указал, что текущие кредиторы подлежат удовлетворению ранее перехода к расчетам с залогодержателем), предложил свой вариант установления баланса интересов текущих и залоговых кредиторов, присовокупив к этому новое положение кредиторов первой и второй очереди.
Модель, предложенная законодателем, сводится к тому, что залоговый кредитор лишается части денежных средств, вырученных от продажи предмета залога, в интересах поддержания дела о банкротстве и экономически слабых кредиторов.
При этом законодатель установил разные пропорции: 30% передается привилегированным кредиторам по общему правилу, а если речь идет об обязательствах по кредитному договору, обеспеченных залогом, привилегированным кредиторам достается меньше (20%). Надо сказать, подход небесспорный с точки зрения соблюдения принципов формального равенства и столь открытая постановка банков в более выгодное положение по сравнению с иными участниками оборота может стать предметом разбирательства в Конституционном Суде. Конечно, в норме сказано тоньше, чем могло бы быть. Например, равенство еще более явно нарушалось бы, если бы речь шла не об обязательствах "по кредитному договору", а об обязательствах "перед кредитными организациями". Нынешняя формулировка позволяет предоставлять более выгодное положение любому лицу (необязательно кредитной организации), которое станет кредитором должника по кредитному договору, в том числе в результате правопреемства, основанного и на законе (если оно, например, заплатит за должника как поручитель), и на сделке (например, договоре уступки права требования).
В целом же идею законодателя, предписавшего залогодержателю "делиться" с иными привилегированными кредиторами, можно поддержать. При этом следует учитывать, что степень проработанности данной идеи недостаточна. Это означает, что правоприменительной практике предстоит заполнять пробелы и недосказанности закона, руководствуясь его духом и смыслом, т.е. ставя во главу угла упомянутую общую идею.

Голосование кредиторов

(В ЗАКОН В ЭТОЙ ЧАСТИ ВНЕСЕНЫ ИЗМЕНЕНИЯ)

Законодатель существенно урезал права залоговых кредиторов в части голосования, по-видимому, рассматривая подобное поражение в правах как своего рода плату за преимущественное удовлетворение.
В процедурах финансового оздоровления и внешнего управления залогодержатель может выбрать, настаивать ли ему на реализации своего права и терять право голоса или отказываться от реализации своего права на время прохождения соответствующей процедуры. Речь в последнем случае должна идти ни в коем случае не об отказе от права залога как такового, а только лишь об отказе от реализации указанного права.
Голосует залоговый кредитор и в том случае, если он добровольно не отказывался от осуществления права залога, но суд, рассматривающий дело о банкротстве, отказал в обращении взыскания, поскольку должник доказал, что вследствие обращения взыскания восстановление его платежеспособности станет невозможным (п. 2 ст. 18.1 Закона о банкротстве). Наверняка такие ситуации будут нередки в случае, если в залоге будут находиться основные средства должника (земельные участки, производственные площади, техника, станки и т.п.). Напротив, если в залоге вексель, дебиторская задолженность, пакет акций дочерней организации и т.п., взыскание по общему правилу будет судами допускаться и голосовать залоговый кредитор не сможет.
В процедуре конкурсного производства залогодатель утрачивает право голоса на собрании кредиторов на весь период, пока не реализован предмет залога. После того как с ним рассчитались из выручки от продажи заложенного имущества, требованиями, оставшимися непогашенными, залогодержатель голосует в общем порядке (если речь не идет о залоге по чужим долгам). Этот вывод уже сделан Пленумом ВАС РФ (абз. 3 п. 5 Постановления N 58). Как обычно, в связи с этим возникает ряд вопросов. Например, вопрос о том, голосует ли залогодержатель теми требованиями, по которым он временно не получил исполнение в связи с резервированием их на спецсчете. На наш взгляд, могут быть высказаны доводы в пользу противоположных точек зрения. В пользу положительного ответа на данный вопрос говорит то соображение, что ввиду факта резервирования существует вероятность неполучения им этих средств. В то же время данный довод может быть парирован ссылкой на то, что вероятность неполучения денежных средств существует и в период конкурсного производства, пока предмет залога не реализован (он может погибнуть, в конце концов). Это не помешало законодателю лишить залогодержателя права голоса в конкурсном производстве. Таким образом, по-видимому, следует придерживаться вывода о том, что до тех пор, пока у залогового кредитора сохраняется возможность получения остатка средств со спецсчета, он не может голосовать на собрании кредиторов количеством голосов, приходящихся на указанную сумму, ожидаемую им.
Более того, данный вывод должен получить генеральный характер. Судам следует проводить в жизнь идею законодателя о наличии обратно пропорциональной связи между голосами и привилегированностью статуса (чем более привилегированный статус, тем меньше надежд на право голоса, и наоборот). Следовательно, права голоса залогодержатель должен лишаться во всех случаях, когда сохраняются какие-то элементы его статуса, даже после продажи предмета залога и прекращения права залога (предложения на этот счет высказывались выше). Например, если он рассчитывает получить удовлетворение за счет выручки от продажи иного, незаложенного, имущества в части, соответствующей тому, что было потрачено на иных кредиторов из выручки от продажи предмета его залоговых прав.

Голосование при множественности залоговых кредиторов

Если множественность залоговых кредиторов образуют залогодержатели по предшествующему и последующему залогам, целесообразно руководствоваться следующим. Если залог предоставлен в обеспечение собственных долгов, оба залогодержателя голосуют своими денежными требованиями к должнику, и поэтому вопрос голосования мало связан с наличием у них залоговых прав. Однако в тех случаях, когда принятие решения зависит от согласия залогового кредитора (например, решение собрания о заключении мирового соглашения), думается, значение имеют голоса обоих залогодержателей. Таково буквальное толкование закона. Однако можно допустить и иное толкование, отдающее приоритет предшествующему залогодержателю. Оно, тем не менее, является менее предпочтительным, поскольку несоразмерно ухудшает положение залогового кредитора по последующему залогу. Если исходить из нормальной ситуации, последующий залогодержатель может реально претендовать на какую-то часть выручки от продажи предмета залога. Именно с таким его привилегированным положением связаны особые привилегии в вопросах голосования в тех отдельных случаях, оставшихся от прежней концепции Закона о банкротстве в тексте его действующей редакции.
Если речь идет о залоге в обеспечение чужого долга, к сказанному добавляется еще один тонкий момент. Предшествующий и последующий залогодержатели голосуют так, чтобы в совокупности их голоса не превышали оценочной стоимости заложенного имущества. Например, при стоимости вещи в 1 млн и требованиях предшествующего залогодержателя в 600 тыс., а последующего в 500 тыс. последний голосует только на сумму 400 тыс. Иначе никак нельзя. В противном случае вещь стоимостью 1 млн могла бы давать голосов на любую сумму. Права иных кредиторов оказались бы существенно нарушены.
В случае с иным типом множественности залоговых кредиторов, построенной по модели солидарности их требований, решение для залога по чужим долгам будет иным. Когда значение имеет количество голосов залогового кредитора, каждый из двух солидарных залогодержателей должен иметь голоса пропорционально его доле в обязательстве, обеспеченном залогом, с учетом соотношения размера обязательства и стоимости заложенного имущества. Например, если требования одного из двух залогодержателей составляют 100, второго - 200, а цена заложенной вещи равна 500, то первый имеет 100 голосов, второй - в 2 раза больше. Если же при указанных условиях вещь стоит всего 270, то при подсчете голосов для первого будет учитываться 90, а для второго - 180.
Если же значение имеет сам факт голосования за определенное решение повестки дня собрания (как в случае с голосованием за заключение мирового соглашения), то каждый из солидарных залогодержателей имеет право голоса и особых сложностей возникать не должно.
Перейдем к следующему вопросу, связанному с голосованием залоговых кредиторов. Зародилась практика, при которой одна часть кредиторов заинтересована в том, чтобы как можно быстрее завершить процедуру наблюдения (можно даже без проведения первого собрания кредиторов), а другая заинтересована в прямо противоположном результате. Нетрудно догадаться, к которой из двух частей относятся залоговые кредиторы, утрачивающие право голоса в следующей процедуре банкротства (мы исходим из того подавляющего большинства случаев, когда наблюдение заканчивается конкурсным производством). При этом залоговые кредиторы, которые не смогли использовать право голоса в процедуре наблюдения (например, при выборе кандидатуры конкурсного управляющего, если его утверждение было отложено судом, а функции возложены на бывшего временного управляющего), пытаются доказывать, что это нереализованное право перешло в следующую процедуру. Выделяют вопросы, относящиеся к компетенции первого собрания кредиторов, и утверждают, что якобы по этим вопросам залоговый кредитор имеет голос в любой процедуре банкротства.
С подобной логикой сложно согласиться. Право голоса привязано законом не к вопросам повестки дня (на взгляд автора, это было бы вполне удачное решение), а к тому, в какой процедуре банкротства проходит собрание кредиторов. Следовательно, не может быть вопросов, перекочевавших (в юридическом, а не в бытовом понимании) из одной процедуры в другую.
Таким образом, попытки залогодержателей подстраховаться и защитить себя, прежде всего от недобросовестности арбитражного управляющего, влияя на его выбор, в условиях действующего законодательства иногда оказываются безрезультатными.
В этом же ряду - избрание в комитет кредиторов представителей залогового кредитора (в процедуре наблюдения, пока у того есть перевес голосов). К сожалению, и это не помогает. Закон не регламентирует основания, по которым может быть отстранен тот или иной член комитета кредиторов. Следовательно, он может быть в любой момент переизбран простым большинством голосов и, значит, без учета мнения залогового кредитора, если дело будет происходить в конкурсном производстве.
Как следствие, во главу угла должны ставиться не превентивные меры (недопущение появления арбитражного управляющего, в чьей порядочности и компетентности имеются сомнения), а меры реагирования на допущенные нарушения. Если эти нарушения серьезны, залоговый кредитор, пользуясь статусом лица, участвующего в деле, вправе ставить вопрос об отстранении конкурсного управляющего, и судам целесообразно относиться к подобным заявлениям максимально внимательно.
Еще один вопрос, актуальный для времен финансового кризиса, - о последствиях падения стоимости обеспечения (стоимости предмета залога) ниже размеров обеспечиваемого требования. Бывают ситуации, когда заложенные пакеты акций дешевеют в десятки раз; проблема актуальна для оборудования, автотранспорта и т.п.
Допустим, обеспеченное требование равно 10 млн, а стоимость предмета залога, составлявшая ранее 15 млн, упала в настоящий момент до 1 млн. В этом случае нельзя признать справедливым, если залоговый кредитор не сможет голосовать на собрании кредиторов ни одной копейкой своих требований, пока предмет залога не будет продан и залогодержателю не будет выплачена вся выручка или большая ее часть. Предоставить ему право голоса можно как минимум двумя путями. Первый путь, который можно охарактеризовать как наиболее гибкий, сводится к следующему. Если залогодержатель докажет, что предмет залога стоит приблизительно 1 млн, то суд может признать за ним право голоса на оставшиеся 9 млн еще до того, как состоится продажа заложенного имущества.
Второй вариант - изменение условий обеспечения. Чаще всего заложенное имущество обеспечивает требования кредитора в полном объеме. На это суды ориентированы, в том числе в предпоследнем абзаце п. 1 Постановления N 58. Однако при написании этого разъяснения не преследовалась цель, как иногда полагают, обречь залогодержателя на "страдание" (как в описанном выше примере), на ожидание при отсутствии возможности что-либо сделать, когда же, наконец, будет продан предмет залога.
Это не так. Залогодатель должен иметь возможность осуществлять свое право залога так, как он того пожелает, - имеющий большее имеет и меньшее, входящее в состав большего. Таким образом, имея обеспечение в размере до 10 млн, залогодержатель может пожелать войти в дело о банкротстве только с обеспечением до 1 млн. И для оформления этого может быть достаточно одного только заявления залогодержателя, сделанного суду в момент установления его требований. Более того, может иметь право на существование подобное заявление, сделанное и позднее. В этом случае речь будет идти о частичном отказе от требований (обеспечение снизится с 10 млн до 1 млн).
Отличие последнего варианта от первого состоит в том, что наступившее изменение условий обеспечения является необратимым для залогового кредитора. Если каким-то чудом имущество с рыночной стоимостью 1 млн будет продано за 5 млн., то он сможет претендовать как залоговый кредитор только на 1 млн. А если бы условия обеспечения не менялись (как в первом варианте), залогодержатель рассчитывал бы на все 5 млн. Именно поэтому первый вариант наиболее гибкий, а вопрос о признании права голоса у залогового кредитора вполне может быть рассмотрен арбитражным судом, разбирающим дело о банкротстве, в порядке разрешения разногласий между кредитором и управляющим в соответствии со ст. 60 Закона о банкротстве.
Поскольку высказанные предложения могут показаться необычными и встретить консервативную критику, попробуем привести ряд аргументов в их защиту.
Аргумент первый. Когда мы имеем залог по чужим долгам, голосовать всем размером обеспеченного залогом требования автоматически кредитор не может. При требовании на 10 млн и стоимости залога в 1 млн голосовать кредитор будет только требованиями на 1 млн (см. абз. 6 п. 20 Постановления N 58). Понятно, ради чего введено указанное правило, - Пленум желал предотвратить злоупотребления, при которых имущество на копейку обеспечивало бы требования на миллиарды.
Если задуматься, данная ситуация аналогична той, которую мы рассматриваем. Налицо та же неопределенность, налицо предположение, что предмет залога стоит всего 1 млн после падения его стоимости. Это предположение может оказаться неверным, и в действительности имущество будет куплено за 5 млн. Тем не менее в ситуации с залогом по чужим долгам этот предположительный характер выводов ни на что не влияет, оценка реальной стоимости предмета залога становится определяющей для установления размера требования, с которым залогодержатель попадает в реестр требований кредиторов и, значит, получает голоса на собрании. И доводы о том, что долг обеспечен залогом в полном объеме, никак не работают. Не работают именно потому, что не имеют отношения к делу.
Как представляется, надо быть последовательными и придавать значение оценке залога в обратной ситуации, если того требует справедливость. Тем самым соблюдается баланс интересов сторон.
Аргумент второй. Залогодержатель может не осуществлять свое право залога в целом, не заявляя о нем. В этом случае его требования будут установлены как требования денежного кредитора, не обеспеченные залогом. Надо полагать, что, имея возможность не реализовывать право залога в целом, он имеет аналогичную возможность не реализовывать его в части. И вряд ли стоит ему в этой возможности отказывать. Ведь кредитора по денежному обязательству никто не ограничивает в возможности заявить в деле о банкротстве требование лишь на часть причитающейся ему суммы и никто такому кредитору не скажет: либо заявляй требование на всю сумму, либо вообще не заявляй. Аналогия между правом требования по денежному обязательству и правом обращения взыскания на заложенное имущество, на наш взгляд, прямая, хотя в последнем случае речь не идет, по-видимому, о праве обязательственной природы. Аналогом заявления требования в отношении части денежной суммы является заявление залогодержателя о том, что он желает получить удовлетворение за счет вещи, переданной в залог, лишь в какой-то части основного долга. И если залогодержатель сделал такое заявление, то он отказался от осуществления в деле о банкротстве другой части своего залогового права (и передумать он уже не может в дальнейшем), а значит, в этой оставшейся части его не следует рассматривать как залогового кредитора. Со всеми вытекающими из этого последствиями, в том числе с появлением у него права голоса.
Аргумент третий. Если предмет залога гибнет весь (стадо из 10 коров съели волки), залогодержатель перестает быть таковым и остается обычным денежным кредитором. Все права голоса в конкурсном производстве у него есть. Теперь предположим, что одна корова уцелела. Она одна теперь обеспечивает денежное требование в целом, хотя стадом ее не назовешь. Неужели и в этом случае залогодержатель не сможет рассчитывать на право голоса, приходящееся на погибших коров? Если положительно ответить на этот вопрос, то сложно будет объяснить, прежде всего неюристам, зачем нужно такое право, какая у него функция в обществе. И уж точно надо прямо сказать людям, что это раньше право было тем, что называли "искусством добра и справедливости" (jus est ars boni at aequi), а теперь оно стало набором математических формул, в которые суды подставляют переменные величины. Так сказать, для ясности.
Но, поскольку автор настоящей статьи ничего общего с подобной математикой от права иметь не желает, он предлагает иначе относиться к случаю частичной гибели предмета залога. Все предложения уже приведены выше. Ну а поскольку частичная гибель предмета залога, рассмотренная под углом зрения стоимости обеспечения, - это брат-близнец понижения стоимости самого предмета залога без его гибели, то и решение для обоих казусов должно быть одинаковым.
Иногда приходилось слышать следующее опасение. Не затронет ли права третьих лиц подобное вольное обращение залогодержателя с осуществлением своих прав в деле о банкротстве? Например, если у кредитора, кроме залога, предоставленного должником за себя, имеется несколько поручителей и указанные поручители предоставляли поручительство в расчете на имеющееся обеспечение в виде залога.
Вопрос действительно интересный и требует ответа. Опасение может быть охарактеризовано в целом как правильное, но не имеющее отношения к рассматриваемой проблеме. В тех предложениях, которые даны выше, автор исходил из того соображения, что залогодержатель не действует в ущерб собственным интересам, что он снижает сумму, в которой залог обеспечивает его требование на 10 млн, до 1 млн по той только причине, что залог действительно стоит не более 1 млн. Ситуация, при которой он так делает для того только, чтобы навредить поручителям (если залог по-прежнему стоит 10 млн), в виду не имелась. Это другая проблема. Ее точно так же можно помыслить в случае, когда залогодержатель вообще не заявляет свои требования, основанные на залоге, рассчитывая добрать с поручителя неполученное с основного должника. Ведь запретить залогодержателю не заявлять свои требования в деле о банкротстве нельзя - это его право и за него никто не может решать, как это право осуществлять. Интересы поручителей должны защищаться иным образом - через отказ кредитору во взыскании с поручителей денежных средств, которые он не получил с должника по собственной вине. Могут продумываться иные пути соблюдения интересов поручителей. В целом данный вопрос заслуживает самостоятельного исследования, как и многие другие вопросы поручительства, связанные с банкротством.

А.В.Егоров
Заместитель руководителя аппарата
Высшего Арбитражного Суда РФ
Подписано в печать
15.08.2011
15.10.2011