Исполнение обязательств 3 лицом

НОВАЯ РЕДАКЦИЯ ГК РФ

Статья 313. Исполнение обязательства третьим лицом
(в ред. Федерального закона от 08.03.2015 N 42-ФЗ)

1. Кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если исполнение обязательства возложено должником на указанное третье лицо.
2. Если должник не возлагал исполнение обязательства на третье лицо, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника таким третьим лицом, в следующих случаях:
1) должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства;
2) такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.
3. Кредитор не обязан принимать исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично.
4. В случаях, если в соответствии с настоящей статьей допускается исполнение обязательства третьим лицом, оно вправе исполнить обязательство также посредством внесения долга в депозит нотариуса или произвести зачет с соблюдением правил, установленных настоящим Кодексом для должника.
5. К третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьей 387 настоящего Кодекса. Если права кредитора по обязательству перешли к третьему лицу в части, они не могут быть использованы им в ущерб кредитору, в частности такие права не имеют преимуществ при их удовлетворении за счет обеспечивающего обязательства или при недостаточности у должника средств для удовлетворения требования в полном объеме.
6. Если третье лицо исполнило обязанность должника, не являющуюся денежной, оно несет перед кредитором установленную для данного обязательства ответственность за недостатки исполнения вместо должника.

Позиция ВС РФ: Положения об обязанности кредитора принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, в случае просрочки должником исполнения денежного обязательства, не применяются, если в отношении должника введена первая процедура банкротства

Применимые нормы: пп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ, ст. ст. 71.1, 85.1, 112.1, 129.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ

Пункт 28 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20.12.2016)
После введения первой процедуры по делу о банкротстве третье лицо в индивидуальном порядке вправе погасить только требования уполномоченного органа об уплате обязательных платежей на основании положений ст. ст. 71.1, 85.1, 112.1, 113, 125, 129.1 Закона о банкротстве.
Обязательства по иным требованиям могут быть исполнены третьим лицом лишь в процедурах внешнего управления либо конкурсного производства в соответствии со специальными правилами, установленными ст. ст. 113 и 125 Закона о банкротстве. Положения пп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ после введения в отношении должника первой процедуры банкротства не применяются.

---

Теоретически на сегодня получается, что это можно делать, но до введения процедуры, например "вышибать" первого заявителя в деле о банкротстве чтобы назначить своего временного.

Подтверждением вывода выше может служить этот акт, где третьему лицу, погасившего за должника было отказано в правопреемстве поскольку он это делал уже в конкурсе. Но в тоже время есть опасения, что если таким образом вышибать первого заявителя еще до возбуждения процедуры, то в таких действиях можно обнаружить злоупотреблением правом.

---

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 сентября 2016 г. N 302-ЭС15-4312(6)

Судья Верховного Суда Российской Федерации Самуйлов С.В., изучив вместе с материалами дела кассационную жалобу Кравцова Олега Сергеевича (г. Санкт-Петербург) на определение Арбитражного суда Иркутской области от 18.11.2015, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.02.2016 и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 24.05.2016 по делу N А19-27816/2009
в рамках дела о признании общества с ограниченной ответственностью "Ангарский цемент" (далее - общество, должник) банкротом,

установил:

решением от 28.06.2013 общество признано банкротом, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на внешнего управляющего Лосева И.Ю.
Определением от 17.01.2014 в реестре требований кредиторов должника произведена замена конкурсного кредитора ЗАО "Промышленно-гражданское строительство", требование которого в размере 24 363,50 руб. включено в третью очередь реестра требований кредиторов определением от 13.04.2011, на ООО "С-Менеджмент".
Требование ЗАО "Промышленно-гражданское строительство" было мотивировано наличием у должника непогашенной задолженности по договору поставки от 04.12.2007 N 08-АЦ/93.
29.09.2015 гражданин Кравцов О.С. обратился в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением о процессуальном правопреемстве, в котором просил произвести замену кредитора общества с ограниченной ответственностью ООО "С-Менеджмент" по требованию в размере 11 500 руб.
Определением суда первой инстанции от 18.11.2015, оставленным в силе судами апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявления Кравцова О.С. о процессуальном правопреемстве отказано.
В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, Кравцов О.С. указывает на нарушения в толковании и применении судами норм права.
По результатам изучения материалов истребованного дела, принятых по делу судебных актов и доводов, содержащихся в кассационной жалобе, установлено, что предусмотренные статьей 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) основания для передачи жалобы для рассмотрения в судебном заседании отсутствуют.
Из представленных материалов следует, что в обоснование заявления о процессуальном правопреемстве Кравцов О.С. со ссылкой на подпункт 1 пункта 2, пункт 5 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс) указал на оплату обществу "С-Менеджмент" денежных средств в счет исполнения за должника обязательства по договору поставки от 04.12.2007 N 08-АЦ/93, установленного определением Арбитражного суда Иркутской области от 13.04.2011 по настоящему делу. В подтверждение платежа Кравцов В.С. представил квитанцию Сбербанка России от 31.05.2015.
Отказывая в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве, суд первой инстанции исходил из того, что доказательств, подтверждающих переход права требования от ООО "С-Менеджмент" к Кравцову О.С., в том числе договора уступки права требования, в материалы дела не представлено; оснований для перехода права требования в силу закона не установлено; должник не возлагал исполнение своих обязательств перед ООО "С-Менеджмент" на Кравцова О.С., в связи с чем правопреемство в материальном правоотношении не произошло. Суд руководствовался статьей 48 АПК РФ, статьями 313, 382, 384, 387 Кодекса.
Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы суда первой инстанции.
Судами помимо прочего отмечено, что Законом о банкротстве предусмотрен порядок погашения требований всех кредиторов с целью прекращения производства по делу о банкротстве должника (статьи 113, 125). Иного способа погашения требований кредиторов третьим лицом в рамках процедуры конкурсного производства Закон о банкротстве не предусматривает. Кравцовым О.С. эти требования не соблюдены.
Кроме того, в действиях Кравцова О.С. (частичное исполнение в индивидуальном порядке обязательств должника перед одним кредитором и стремление вступить в процесс, заняв его место) суды усмотрели признаки злоупотребления правом, что недопустимо в соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Ни в судебных инстанциях, ни в кассационной жалобе Кравцов О.С. не объяснил цель своих действий и разумный охраняемый законом интерес.
Доводы заявителя жалобы приводились при рассмотрении спора, были рассмотрены судами и признаны необоснованными. Оснований для иной оценки выводов судов не усматривается.
Доводов, подтверждающих существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые могли повлиять на исход дела и являются достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, заявителем не представлено.
Руководствуясь статьями 291.6, 291.8 АПК РФ,

определил:

отказать в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Судья
С.В.САМУЙЛОВ

---

Итого, на сегодня по делам о банкротстве до введения процедуры есть 2 позиции:

1. Такие гашение признается злоупотреблением правом.
Погашение долга третьим лицом как злоупотребление правом в процедуре банкротства. Статья 313 ГК РФ предусматривает право лица, не являющегося стороной правоотношения, в случае неоплаты долга исполнить обязательство за должника. В таком случае к третьему лицу переходят права кредитора, в том числе право на заявление кандидатуры арбитражного управляющего и право голоса на собраниях. В сложившейся арбитражной практике, как правило, подобный ход служит основанием для оценки судом действий третьего лица как недобросовестных, совершенных исключительно с намерением причинить вред другому лицу в обход закона

Примеры:
(Постановления Арбитражного суда ВВО от 14.03.2017 N Ф01-588/2017 по делу N А28-4534/2016, Арбитражного суда ВВО от 14.10.2016 N Ф01-4365/2016 по делу N А43-7265/2016, Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.09.2016 N 18АП-11048/2016 по делу N А76-8471/2016).

2. Такое гашение злоупотреблением правом не признается
Так, Верховный Суд при рассмотрении дела N А41-108121/2015 встал на сторону плательщика, заметив при этом, что сама по себе оплата долга третьим лицом не может быть признана злоупотреблением правом при отсутствии доказательств того, что такое исполнение причинило вред лицам, участвующим в деле о банкротстве. Кроме того, по смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора прежде всего состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Таким образом, в случае, если на стадии проверки обоснованности заявления о банкротстве требования кредитора удовлетворяются третьим лицом в полном объеме, такое исполнение не может быть расценено как злоупотребление правом.

Более подробно со ссылкой на обозначенные выше дела:

О том, что такое "вышибание" первого заявителя в банкротстве через ст. 313 ГК РФ (до введения процедур) признается злоупотребление правом.

---

(если цель - встать на место первого заявителя).

АРБИТРАЖНЫЙ СУД ВОЛГО-ВЯТСКОГО ОКРУГА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 14 марта 2017 г. по делу N А28-4534/2016
(извлечение)

Общество "Аларик" настаивает, что денежные средства в погашение заявленной задолженности внесены в полном объеме в депозит нотариуса в надлежащем месте, соответственно, отсутствуют основания для принятия исполнения.
По правилу подпункта 1 пункта 2 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, если должник не возлагал исполнение обязательства на третье лицо, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника таким третьим лицом, в случае, если должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства.
Возможность исполнения третьим лицом обязательства посредством внесения долга в депозит нотариуса предусмотрена в пункте 4 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В подпункте 4 пункта 1 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что при уклонении кредитора от принятия исполнения должнику предоставляется право внести причитающиеся с него деньги в депозит нотариуса.
В силу пункта 2 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации внесение денежной суммы в депозит нотариуса считается исполнением обязательства.
Суды обеих инстанций установили, что общество "ЭкспоКом" не приняло денежные средства, перечисленные обществом "Аларик" в депозит нотариуса.
По смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника прежде всего состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на достижение названной цели.
Одним из таких инструментов является полномочие первого заявителя по делу о банкротстве (чье требование признано обоснованным) на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации, из числа членов которой подлежит назначению арбитражный управляющий для проведения первой введенной судом процедуры (пункт 9 статьи 42 Закона о банкротстве).
Согласно статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Проанализировав представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды обеих инстанций исходили из того, что общество "Аларик", оплатив заявленную задолженность, не преследовало цели погашения всех долгов общества "Тека Энтерпрайз", напротив, его действия были направлены на лишение первоначального кредитора (после которого должно рассматриваться заявление общества "Аларик") статусом заявителя по делу о банкротстве, в том числе на лишение предоставляемых данным статуса полномочий по предложению кандидатуры временного управляющего. Иных мотивов внесения денежных средств в депозит нотариуса заявитель не привел.
С учетом конкретных обстоятельств дела суды обеих инстанций пришли к правильному выводу о том, что в действиях общества "Аларик" прослеживаются признаки злоупотребления правом.

---

(если цель - уменьшения порога долга первого заявителя, требуемого для признания должника банкротом).

АРБИТРАЖНЫЙ СУД ВОЛГО-ВЯТСКОГО ОКРУГА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 14 октября 2016 г. по делу N А43-7265/2016
(извлечение)

Суд исходил из того, что целью совершения действий по перечислению денежных средств заявителю по делу о банкротстве являлось исключительно приобретение Банком преимущества первого заявителя, касающееся, в частности, предложения кандидатуры арбитражного управляющего для утверждения его в качестве конкурсного управляющего должника.
По правилу пункта 1 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если исполнение обязательства возложено должником на указанное третье лицо.
Возможность исполнения третьим лицом обязательства посредством внесения долга в депозит нотариуса предусмотрена пунктом 4 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В подпункте 4 пункта 1 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что при уклонении кредитора от принятия исполнения должнику предоставляется право внести причитающиеся с него деньги в депозит нотариуса.
В силу пункта 2 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации внесение денежной суммы в депозит нотариуса считается исполнением обязательства.
Предоставляемая кредиторам возможность инициирования процедуры несостоятельности является одной из форм защиты права на получение от должника причитающегося надлежащего исполнения, поэтому норма Закона о банкротстве о минимальном пороговом значении размера учитываемого требования (300 000 рублей) необходимо рассматривать как разумное ограничение пределов реализации указанного способа защиты.
Вместе с тем такое ограничение, будучи обусловленным незначительностью размера требования к должнику, не должно освобождать последнего от введения процедуры несостоятельности при наличии сведений, очевидно указывающих на неплатежеспособность должника, то есть на прекращение исполнения им денежных обязательств (абзац 37 статьи 2 Закона о банкротстве), и на недобросовестность лиц, вовлеченных в спорные правоотношения.
Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
В статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации отмечено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
В случае несоблюдения требований, предусмотренных в пункте 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).
ПАО "АКБ "Российский капитал" частично оплатило задолженность ООО "Факел-НН", после чего учитываемое требование составило немногим менее порогового значения (299 000 рублей). При этом Банк внес денежные средства на депозитные счета нотариуса и арбитражного суда за день до судебного заседания по рассмотрению обоснованности заявления о признании должника банкротом. Изложенные обстоятельства свидетельствуют о недобросовестности действий ПАО "АКБ "Российский капитал".
Несмотря на то, что статьей 313 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрена обязанность кредитора в определенных случаях принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, суд округа счел, что в действиях Банка прослеживаются явные признаки злоупотребления правом, поскольку он, по сути, не преследовал цели погасить долги Общества, напротив, его действия были направлены на лишение ООО "Кедр" статуса заявителя по делу о банкротстве, в том числе на лишение предоставляемых данным статусом полномочий по предложению кандидатуры временного управляющего (абзац 9 пункта 3 статьи 41 Закона о банкротстве).
Таким образом, Банк использовал институт, закрепленный в статье 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, не в соответствии с его назначением (исполнением обязательства третьим лицом), поэтому суд первой инстанции обоснованно усмотрел в его действиях злоупотребление правом и возвратил плательщику денежные средства, внесенные на депозит суда.

---

Противоположенная позиция

Отмечена Верховным Судом при рассмотрении дела N А41-108121/2015

(важная деталь, здесь первыми заявителями являлись работники, в частности ген. директор должника, из чего был сделан вывод, что их цель не получить свои деньги, а получить контроль в интересах должника. Суд в этом случае встал на сторону кредитора. А что если разногласия возникнут у двух одинаковых кредиторов, каждый из которых имеет объективное желание получить контроль? А если таких кредиторов несколько и все заявили о банкротстве но гасят только первое требование. На чью сторону должен встать суд в этой ситуации?).

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 января 2017 г. N 305-ЭС16-15945

Резолютивная часть определения объявлена 19 января 2017 года.
Полный текст определения изготовлен 25 января 2017 года.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего судьи Букиной И.А.,
судей Разумова И.В. и Шилохвоста О.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Интермикс-Инвест" (далее - общество) на постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.09.2016 (судьи Ядренцева М.Д., Григорьева И.Ю. и Михайлова Л.В.) по делу N А41-108121/2015 Арбитражного суда Московской области о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Ангарстрой" (далее - ООО "Ангарстрой", должник).
В судебном заседании приняли участие представители:
общества - Арабова Т.Ф. и Афаунов М.А. по доверенностям от 16.01.2017;
Свитко Сергея Владимировича, Алексеенко Ольги Валерьевны и Федоровой Елены Николаевны - Сидельников Р.А. по доверенности от 10.03.2016;
ООО "Ангарстрой" - Дорофеева Л.А. по доверенности от 13.07.2016;
Федеральной налоговой службы - Степанов О.С. по доверенности от 30.03.2016.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей лиц, участвующих в деле, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федорова Е.Н. обратились в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом.
Определением Арбитражного суда Московской области от 06.06.2016 (судья Левченко Ю.А.), оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.07.2016 (судьи Епифанцева С.Ю., Короткова Е.Н. и Миришов Э.С.), отказано во введении в отношении должника процедуры наблюдения, заявление кредиторов Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федоровой Е.Н. оставлено без рассмотрения.
Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 22.09.2016 названные судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Общество обратилось в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просило обжалуемое постановление суда округа отменить и оставить в силе определение от 06.06.2016 и постановление суда апелляционной инстанции от 13.07.2016.
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2016 (судья Букина И.А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
В судебном заседании представители общества и уполномоченного органа поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе, а представители Свитко С.В., Алексеенко О.В., Федоровой Е.Н. и должника возражали против ее удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее, выслушав представителей участвующих в судебном заседании лиц, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемое постановление суда округа подлежит отмене по следующим основаниям.
Как установлено судами, на момент возбуждения производства по настоящему делу ООО "Ангарстрой" имело подтвержденную судебными актами суда общей юрисдикции непогашенную задолженность по выплате выходного пособия перед бывшими работниками Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федоровой Е.Н. на общую сумму 314 000 руб.
На дату судебного заседания по рассмотрению обоснованности требования заявителей названная задолженность погашена обществом в полном объеме путем внесения денежных средств в депозит нотариуса.
Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 313 и 327 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также статьи 33 и пункта 3 статьи 48 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), исходили из того, что основания для введения процедуры наблюдения отсутствуют, поскольку задолженность перед заявителями погашена в полном объеме.
Суды отметили, что законодательство о банкротстве не содержит запрета на исполнение обязательства должника третьим лицом на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом. При этом из материалов дела не следует, что существуют объективные препятствия к получению работниками денежных средств из депозита нотариуса.
Таким образом, учитывая наличие заявления иного кредитора о признании должника банкротом, суд отказал во введении наблюдения и оставил заявление Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федоровой Е.Н. без рассмотрения.
Отменяя судебные акты и направляя спор на новое рассмотрение, суд округа пришел к выводу, что в действиях общества, погасившего задолженность перед работниками, прослеживаются явные признаки злоупотребления правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). Суд счел, что на самом деле общество преследует цель лишить граждан статуса заявителей по делу о банкротстве, в том числе в части полномочий по представлению кандидатуры арбитражного управляющего. Полагая такое поведение не подлежащим судебной защите, суд округа направил дело в суд первой инстанции для рассмотрения требований бывших работников по существу.
Между тем судом округа не учтено следующее.
По смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника, прежде всего, состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на способствование достижению названной цели.
Одним из таких инструментов является полномочие первого заявителя по делу о банкротстве (чье требование признано обоснованным) на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации, из числа которой подлежит назначению арбитражный управляющий для проведения первой введенной судом процедуры (пункт 9 статьи 42 Закона о банкротстве). При этом интерес в осуществлении данного полномочия в любом случае должен быть обусловлен наличием конечного интереса в получении удовлетворения по включенному в реестр требованию.
Судами установлено, что задолженность перед Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федоровой Е.Н. погашена обществом в полном объеме. Таким образом, после получения полного удовлетворения своих требований у Свитко С.В., Алексеенко О.В. и Федоровой Е.Н. отпал подлежащий защите правовой интерес как в предложении кандидатуры арбитражного управляющего, так и в самом участии в деле о банкротстве, поскольку, как пояснил их представитель в судебном заседании, иные правопритязания у бывших работников к должнику отсутствуют.
Суд же округа счел, что общество, осуществив названные выше действия, злоупотребило правом, преследуя цель лишить граждан статуса заявителей по делу, в том числе полномочия предложить конкретную кандидатуру арбитражного управляющего.
Судебная коллегия полагает, что факт погашения задолженности в полном объеме до введения первой процедуры несостоятельности вопреки выводам суда округа не свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны общества.
Совершая действия по погашению долга перед работниками должника, общество не скрывало, что поступает экономически для себя невыгодно в связи с опасением в недобросовестном подконтрольном должнику банкротстве (что в итоге могло привести к еще большим имущественным потерям) и необходимостью проведения процедуры банкротства с арбитражным управляющим, личность которого не вызвала бы сомнений применительно к разъяснениям пункта 56 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", поскольку один из заявителей Свитко С.В. ранее являлся генеральным директором должника; все объекты недвижимого имущества проданы в преддверии банкротства; заявление о признании должника банкротом подано заявителями до вступления в законную силу соответствующих решений судов общей юрисдикции о взыскании задолженности по выплате выходного пособия.
Таким образом, общество приводило достаточно убедительные доводы в пользу того, что его поведение носит защитный характер и не направлено на причинение вреда вовлеченным в процесс о несостоятельности лицам, что в целом является ожидаемым от любого разумного участника гражданского оборота и соответствует стандарту добросовестности. Бывшие же работники, напротив, утратили разумный мотив в обжаловании судебных актов по настоящему обособленному спору, главная цель их участия в процедуре банкротства должника достигнута - денежные средства получены.
При этом ссылка суда округа на правовые позиции, изложенные в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2015 N 302-ЭС15-1618, от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049, от 16.07.2016 N 305-ЭС16-7422, от 15.08.2016 N 308-ЭС16-4658, ошибочна, поскольку названные судебные акты приняты по делам, обстоятельства которых не схожи с обстоятельствами, установленными по настоящему делу.
Следовательно, в данном споре у суда округа не было оснований для применения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Довод представителя ООО "Ангарстрой" о недопустимости применения положений статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации к трудовым отношениям подлежит отклонению. Несмотря на то, что требование по выплате выходного пособия составляет содержание трудового правоотношения, такое требование, будучи заявленным в рамках дела о банкротстве, в силу специфики процедур несостоятельности приобретает частноправовой характер, а потому ошибочно было бы полагать, что до введения первой процедуры соответствующая задолженность не может быть погашена третьим лицом. Кроме того, совершение третьим лицом подобного рода действий обеспечивает реализацию гарантий на выплату работникам выходного пособия, что в целом согласуется с целями и принципами трудового законодательства (статьи 2 и 178 Трудового кодекса Российской Федерации).
При таких условиях судами первой и апелляционной инстанций сделан правильный вывод об отказе во введении процедуры наблюдения и оставлении заявления бывших работников должника без рассмотрения.
В связи с тем, что судом округа допущены существенные нарушения норм материального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов общества в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обжалуемое постановление на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит отмене с оставлением в силе судебных актов судов первой и апелляционной инстанций.
Руководствуясь статьями 291.11 - 291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.09.2016 по делу N А41-108121/2015 Арбитражного суда Московской области отменить.
Определение Арбитражного суда Московской области от 06.06.2016 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.07.2016 по указанному делу оставить в силе.

Председательствующий судья
И.А.БУКИНА

Судья
И.В.РАЗУМОВ

Судья
О.Ю.ШИЛОХВОСТ

---

Позиция ВС РФ в пользу погасившего лица (банка-кредитора). Интересно, что в этом деле уже было много кредиторов-заявителей, но 3-е лицо погасило только первому, что бы встать на его место. Изначально такое поведение суды расценили как злоупотребление правом, но ВС РФ отменил решения о отправил дело на новое рассмотрение. Мотивы ниже. Тезисно это дело от схожих дел отличает то, что банк в этом случае являлся мажоритарным кредитором, а первый заявитель сам себя неподобающе вел - якобы уступил свой долг еще до оплаты банком, не сказал кому уступил, потом уступку якобы расторг, что создало неопределенность в отношении того, кто является кредитором (и видимо применена аналогия ст. 10 ГК РФ но уже совсем к другому лицу)

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 мая 2017 г. N 304-ЭС17-1258

Резолютивная часть определения объявлена 15 мая 2017 года.
Полный текст определения изготовлен 22 мая 2017 года.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего судьи Букиной И.А.,
судей Разумова И.В. и Самуйлова С.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу публичного акционерного общества "Сбербанк России" (далее - банк) на определение Арбитражного суда Алтайского края от 24.06.2016 (судья Губарь И.А.), постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2016 (судьи Иванов О.А., Кудряшева Е.В., Фролова Н.Н.) и постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.11.2016 (судьи Доронин С.А., Лаптев Н.В. и Мельник С.А.) по делу N А03-6689/2016 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Альтаир-Агро" (далее - должник).
В судебном заседании приняли участие представители банка - Сафонов Д.Н. по доверенности от 28.12.2016 и Шахраева М.С. по доверенности от 06.03.2017.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей банка, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

общество с ограниченной ответственностью Производственно-Строительная Компания "Синергия" (далее - компания) обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом. Определением от 04.05.2016 заявление принято к производству, назначено судебное заседание по проверке его обоснованности.
От банка поступило ходатайство о процессуальном правопреемстве с просьбой о замене компании как заявителя по делу о банкротстве на банк. Впоследствии от банка также поступили заявления о вступлении в дело о банкротстве в качестве конкурсного кредитора.
Определением от 24.06.2016 в удовлетворении ходатайства о процессуальной замене отказано. Кроме того, решением от 24.06.2016 должник по заявлению компании признан несостоятельным (банкротом) как ликвидируемый должник, в отношении него открыто конкурсное производство.
Постановлением суда апелляционной инстанции от 01.09.2016, оставленным без изменения постановлением суда округа от 25.11.2016, определение от 24.06.2016 оставлено без изменения.
Банк обратился в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просил обжалуемые судебные акты отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 29.03.2017 (судья Букина И.А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
В судебном заседании представители банка поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе.
Иные участвующие в деле лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, явку своих представителей не обеспечили, что не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.
Проверив материалы спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав представителей банка, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемые судебные акты подлежат отмене по следующим основаниям.
Судами установлено, что заявление компании о признании должника банкротом основано на определении Арбитражного суда Алтайского края от 26.02.2015 по делу N А03-23181/2015, в соответствии с которым компании выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда от 06.07.2015 по требованию о взыскании 794 832,50 руб. задолженности, 25 318,73 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами и 60 000 руб. расходов по оплате третейского сбора.
Вступая в дело о несостоятельности, банк сослался на факт внесения им денежных средств в размере 883 151,23 руб. в депозит нотариуса Барнаульского нотариального округа Сусловой М.А., что подтверждается справкой нотариуса от 24.05.2016 N 749, копией платежного поручения от 23.05.2016 N 726001 с указанием назначения платежа: "внесение денежных средств в депозит нотариуса с целью погашения/приобретения задолженности ООО "Альтаир-Агро" по договору строительного подряда от 14.10.2014 N 2/14".
Полагая, что спорная задолженность перед компанией перешла к нему на основании статей 313 и 327 Гражданского кодекса Российской Федерации, банк обратился в арбитражный суд с ходатайством о процессуальном правопреемстве.
Отказывая в проведении процессуальной замены, суды трех инстанций, сославшись на положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пришли к выводу о совершении банком действий исключительно с целью изменения очередности рассмотрения поданных в суд заявлений о банкротстве и введения "контролируемой" процедуры через утверждение собственного конкурсного управляющего. Усмотрев в действиях банка признаки злоупотребления правом, суды сочли неприменимыми в рассматриваемой ситуации положения статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Указав на правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049, суды отметили, что, выкупив права требования только первого заявителя, а не всех иных кредиторов, банк использовал институт исполнения обязательства третьим лицом не в соответствии с его назначением. Интерес в выкупе права на предложение кандидатуры арбитражного управляющего не может быть признан соответствующим понятию добросовестности.
При таких условиях суды признали материальное правопреемство в отношении требования заявителя-кредитора несостоявшимся и отказали в удовлетворении ходатайства банка.
Между тем судами не учтено следующее.
По смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника, прежде всего, состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на способствование достижению названной цели.
Одним из таких инструментов является полномочие первого заявителя по делу о банкротстве (чье требование признано обоснованным) на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации, из числа которой подлежит назначению арбитражный управляющий для проведения первой введенной судом процедуры (пункт 9 статьи 42 Закона о банкротстве). При этом интерес в осуществлении данного полномочия в любом случае должен быть обусловлен наличием конечного интереса в получении удовлетворения по включенному в реестр требованию.
Названная позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2017 N 305-ЭС16-15945.
На всем протяжении рассмотрения вопроса о процессуальном правопреемстве в нижестоящих судах банк ссылался на удовлетворение им требования первого заявителя в полном объеме (в том числе в части финансовых санкций), в силу чего с его стороны отсутствуют разумные мотивы отказываться от принятия исполнения и в дальнейшем участвовать в деле. Несмотря на то, что само по себе исполнение обязательства должника перед заявителем-кредитором для банка невыгодно, в конечном счете названные действия обусловлены стратегией поведения в деле, подразумевающей наличие возможности определять хозяйственные решения банкрота кредитором со значительным объемом требований (в частности, определениями суда первой инстанции по настоящему делу от 07.07.2016, от 13.07.2016 и от 07.10.2016 в реестр требований кредиторов включены требования банка по основной задолженности на суммы 230 453 912,75 руб., 547 375 184,57 руб. и 727 449 023,63 руб. соответственно), размер которых в данной ситуации несопоставим с размером требований, выкупленных у первого заявителя по делу.
По мнению судебной коллегии, осуществляя погашение долга перед первым заявителем в полном объеме на сумму 883 151,23 руб. до первой процедуры банкротства и желая получить статус первого заявителя по делу, банк, перед которым у должника имелась задолженность на суммы, превышающие 1 млрд. руб., действовал как разумный участник гражданского оборота экономически целесообразно, его опасения как мажоритарного кредитора утратить возможность влиять на процедуру несостоятельности свидетельствуют о наличии законного правового интереса в применении положений статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежащего судебной защите.
Квалификация судами действий банка в качестве злоупотребления правом исключительно по тому основанию, что он выкупил требование к должнику с намерением предложить свою кандидатуру арбитражного управляющего, является ошибочной, поскольку при таком подходе смысл участия первого заявителя в деле о банкротстве сводится только к возможности предложить свою кандидатуру арбитражного управляющего, а не к получению удовлетворения по заявленным требованиям, что явно не соответствует целям законодательного регулирования.
Вопреки выводам судов обстоятельства настоящего дела не являются схожими с обстоятельствами дела, по результатам рассмотрения которого Верховным Судом Российской Федерации вынесено определение от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049, в связи с чем положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не применимы к банку как к третьему лицу, исполняющему обязательства должника.
Напротив, имеются основания полагать, что именно поведение компании указывает на недобросовестное осуществление ею своих гражданских прав. Так банк, ссылаясь на доказательства, содержащиеся в материалах дела, отмечал, что на его предложение погасить задолженность в полном объеме компания первоначально сообщила, что спорное требование уступлено ею в пользу Долговой Лидии Васильевны, которой впоследствии банк также предложил принять исполнение обязательства. В ответ на названный запрос от Долговой Л.В. поступила телеграмма, в которой сообщалось об уступке права требования иному лицу, без указания его личности. Далее компанией в материалы дела было представлено соглашение о расторжении договора уступки с Долговой Л.В.
Таким образом, указанное выше определенно свидетельствует о факте уклонения компанией (и иными лицами) от получения исполнения от третьего лица (банка) при отсутствии к тому разумных и законных экономических оснований, что, в свою очередь, указывает на очевидное отсутствие определенности по поводу того, кто являлся в спорный момент времени кредитором по обязательству, и обусловливает применение банком положений подпункта 3 пункта 1 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации о внесении денежных средств в депозит нотариуса.
При таких условиях следует признать, что в обжалуемых судебных актах содержатся существенные нарушения норм материального права, которые повлияли на исход рассмотрения заявления о процессуальном правопреемстве и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов банка в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, в связи с чем данные судебные акты на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене.
Поскольку факты поступления денежных средств в депозит нотариуса в качестве оплаты долга перед кредитором-заявителем и полной оплаты его требования не устанавливались и не исследовались судами, учитывая полномочия Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, рассматривающей дело по правилам кассационного производства, обособленный спор подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции для решения вопроса о том, состоялась ли суброгация или нет.
Руководствуясь статьями 291.11 - 291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

определение Арбитражного суда Алтайского края от 24.06.2016, постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2016 и постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.11.2016 по делу N А03-6689/2016 отменить.
Вопрос о процессуальном правопреемстве направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Алтайского края.

Председательствующий судья
И.А.БУКИНА

Судьи
И.В.РАЗУМОВ
С.В.САМУЙЛОВ

МНЕНИЕ ВАС ПО ЭТОМУ ВОПРОСУ (НА ЕГО БАЗЕ СКОРО БУДЕТ СТРОИТЬСЯ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА).

Утвержден
Президиумом Верховного Суда
Российской Федерации
26 апреля 2017 г.

ОБЗОР
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
N 2 (2017)

ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ЭКОНОМИЧЕСКИМ СПОРАМ

Практика применения законодательства о банкротстве

17. Исполнение третьим лицом обязательства должника на основании ст. 313 ГК РФ до введения первой процедуры банкротства не может быть признано злоупотреблением правом при отсутствии доказательств того, что поведение третьего лица причинило вред лицам, участвующим в деле о банкротстве.

Гражданин обратился в арбитражный суд с заявлением о признании компании банкротом, ссылаясь на то, что решением суда общей юрисдикции подтверждено наличие задолженности компании по выплате ему выходного пособия.
На дату судебного заседания по рассмотрению обоснованности этого требования задолженность погашена обществом (третьим лицом) путем внесения денежных средств на депозит нотариуса.
Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, отказано во введении в отношении компании процедуры наблюдения, заявление гражданина оставлено без рассмотрения. Суды руководствовались ст. 313 и 327 ГК РФ, ст. 33 и п. 3 ст. 48 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и пришли к выводу об отсутствии оснований для введения процедуры наблюдения, поскольку задолженность погашена в полном объеме.
Постановлением арбитражного суда округа названные судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Суд исходил из того, что общество злоупотребило правом (ст. 10 ГК РФ). Погасив задолженность, общество лишило гражданина статуса заявителя по делу о банкротстве.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление арбитражного суда округа и оставила в силе определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.
По смыслу Закона о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника прежде всего состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на достижение названной цели. Одним из таких инструментов является полномочие первого заявителя по делу о банкротстве на предложение кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации, из числа которой подлежит назначению арбитражный управляющий для проведения первой введенной судом процедуры (п. 9 ст. 42 Закона о банкротстве). При этом интерес в осуществлении данного полномочия в любом случае должен быть обусловлен наличием конечного интереса в получении удовлетворения по включенному в реестр требованию.
После получения полного удовлетворения своих требований у гражданина отпал подлежащий защите правовой интерес как в предложении кандидатуры арбитражного управляющего, так и в самом участии в деле о банкротстве.
Сам по себе факт погашения задолженности в полном объеме до введения первой процедуры несостоятельности не свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны общества. В обоснование действий по погашению задолженности перед гражданином общество привело убедительные доводы о том, что его поведение не направлено на причинение вреда вовлеченным в процесс несостоятельности лицам, а обусловлено предотвращением банкротства, контролируемого самим должником, что в целом является ожидаемым от любого разумного участника гражданского оборота и соответствует стандарту добросовестности. Гражданин, напротив, получив полное удовлетворение своих требований, утратил разумный мотив в обжаловании судебных актов по настоящему обособленному спору.

Определение N 305-ЭС16-15945

Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2023 № 305-ЭС23-4240 по делу № А40-102311/2022

По смыслу нормы, содержащейся в пункте 1 статьи 313 ГК РФ, должник вправе, не запрашивая согласия кредитора, возложить исполнение на третье лицо. Праву должника возложить исполнение на третье лицо корреспондирует обязанность кредитора принять исполнение.

Суть требования: о взыскании неосновательного обогащения.

Решение суда: дело направлено на новое рассмотрение.

Обоснование суда: суды не учли, что у истца и ответчика не было взаимных предоставлений в рамках договора займа, не проверили доводы ответчика о том, что истец произвел оплату по агентскому соглашению за третье лицо, в связи с чем обязательство по агентскому соглашению прекращено надлежащим исполнением, что денежные средства были перечислены задолго до введения процедуры наблюдения в отношении третьего лица.
По смыслу нормы, содержащейся в пункте 1 статьи 313 ГК РФ, должник вправе, не запрашивая согласия кредитора, возложить исполнение на третье лицо. Праву должника возложить исполнение на третье лицо корреспондирует обязанность кредитора принять исполнение. При этом закон не наделяет кредитора, не имеющего материального интереса ни в исследовании сложившихся между третьим лицом и должником отношений, ни в установлении мотивов, побудивших должника перепоручить исполнение своего обязательства другому лицу, полномочиями по проверке того, имело ли место возложение должником исполнения обязательства на третье лицо по действительному обязательству должника и плательщика или действительному правовому основанию такого возложения, поскольку статьей 313 ГК РФ не предусматривается обязательное наличие соглашения для исполнения третьим лицом обязательств за должника.

(Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2023 № 305-ЭС23-4240 по делу № А40-102311/2022)